Полдюжины булавок

Романа «Десять негритят» краткое содержание

В книге Агаты Кристи «10 негритят» читать можно о том, как 10 совершенно незнакомых друг с другом людей получают приглашение от неких мистера и миссис А. Н. Оним. Приглашение предлагает им посетить негритянский остров и вскоре все 10 человек прибывают на него. Но хозяев дома нет, а в гостиной стоит поднос с 10 фарфоровыми негритятами. В комнате же каждого из гостей висит детская считалочка, согласно которой 10 негритят умирают друг за другом, а последний дабы не оставаться одним вешается. Кроме того, следуя посменным указанием хозяев они включают граммофон. Это устройство по очереди обвиняет каждого в смерти других людей. Все они произошли из-за халатности или целенаправленно, но получается каждый что каждый из здесь присутствующих убийца. Далее в романе Агаты Кристи «Десять негритят» читать можно о том, как гости решают, что стали жертвой плохой шутки или маньяка. Они решают покинуть остров, но лодка не приходит, а затем и вовсе разражается буря. Сами же гости начинают умирать один за другим. И с каждым убийством фарфоровых статуэток в гостиной становится все меньше. Гости обыскивают весь остров и убеждаются что они одни на нем. Значит убийца среди них.

Прибывшие через несколько дней инспекторы Скотлен-Ярда обнаруживают лишь десять трупов. Они пытаются воссоздать хронологию событий, но у них нечего не получается. В итоге только признание убийцы, которое находят рыбаки в бутылке позволяет раскрыть это дело. Оказывается, первоначально убийца сымитировал свою смерть, а затем застрелился. Причем сделал это настолько искусно, что заподозрить в этом самоубийство было просто невозможно.

Найти, вспомнить, доказать

Какими же источниками располагали эксперты ХХ века и располагают современные историки, изучающие тайну Катыни и Медного?

Первый источник – материалы Нюрнбергского процесса. Они показывают отношение стран-победительниц к Катынской трагедии сразу после войны.

Второй – заключения германской и советской комиссий, работавших в местах захоронений.

Третий – рассекреченные документы: протоколы политбюро, письма Берии Сталину, Шелепина Хрущеву, приказы НКВД, указывающие на определенную хронологию и участников тех событий.

Четвертый – документы из архива НКВД – КГБ о советских лагерях, где содержались офицеры, оказавшие сопротивление Красной армии в момент входа на территорию Польши.

Пятый – свидетели. Жители Смоленской и Калининской (Тверской) областей, охранники лагерей, конвойные указывали даты расстрелов, места захоронений, исполнителей и прочие важные данные. Есть показания бывших узников лагерей, уцелевших после расстрела.

Шестой – вещественные доказательства и результаты эксгумации покойных в Катыни и Медном. В местах захоронения были найдены гильзы, пули, личные вещи, часть обмундирования, обрывки газет, писем. Все это по крупицам помогает сформировать картину событий.

Седьмой – статьи, книги, фильмы. Среди отечественных историков, политиков и писателей тему Катыни и Медного освещали Дмитрий Волкогонов, Юрий Мухин, Виктор Илюхин, Андрей Караулов, Владислав Швед, Анатолий Вассерман, Сергей Стрыгин, Александр Широкорад, Елена Прудникова, Владимир Абаринов, Виктор Баранец, Борис Ковалев, Николай Стариков и другие. Из зарубежных авторов – Гровер Ферр, Лех Качиньский, Юзеф Мацкевич, Фердинанд Гетль, Ромуальд Святек, Анджей Вайда, Инесса Яжборовская…

Все источники несут в себе хоть и противоречивую, но полезную информацию, которая должна тщательно анализироваться при изучении Катынского и Медновского дел.

Вопросы и многоточия

С течением лет неточности и фальсификации в «официальной» версии Катыни становятся все более очевидными. Особенно, если обе темы рассматривать в комплексе. Именно так поступил американский исследователь Гровер Ферр – человек, явно не заинтересованный в какой-либо подтасовке исторических фактов и предвзятости выводов в пользу России. В 2015 году он написал книгу «Катынский расстрел», а в 2019-м – продолжение – «Тайна катынского расстрела». В них автор доказывает правоту советской версии событий в Катыни и Медном. Он пишет: «Становится все более очевидным, что сталинский режим этого не совершал». К новым фактам, развенчивающим историческую ложь, он относит найденные в мемориальном комплексе «Медное» таблички, указывающие на захоронение поляков, чей прах на самом деле (и это уже доказано) покоится совсем в другом месте. Они убиты фашистами в 1944 году, а не бойцами НКВД в 1940-м! Сколько же в этом захоронении под Тверью таких фейковых табличек? Пока неизвестно.

В августе 2015 года в Твери состоялась презентация документального фильма «Мифы Медного». Картина заставляет усомниться даже в том, что под Медным в могилах лежат поляки. Ведь именно здесь хоронили красноармейцев, умерших в ближайших военных госпиталях. Уже есть данные о 400 таких бойцах РККА.

В целом же захоронения изучены недостаточно подробно. В Катыни, по заявлению немецких СМИ, покоится прах 11 тысяч поляков. Но эксгумировано было всего 1803 тела, а опознано только 22. В Медном, по официальной польской версии, захоронены 6300 человек. Эксгумированы 243. Опознаны 16. И сама идея дальнейшего изучения останков людей, захороненных вблизи поселка Медное, польской стороной категорически отвергается.

Возможно ли по таким данным принять окончательное решение и считать исследование завершенным? Ответ напрашивается отрицательный.

Почему самолеты столкнулись

Оба воздушных судна летели над Германией, но за их движение в этом месте отвечала частная компания Skyguide из Швейцарии. В ту ночь в ее диспетчерском центре в Цюрихе находилось лишь два авиадиспетчера. Прямо перед столкновением один из них отправился на перерыв, и дежурить остался только 34-летний Петер Нильсен, которому пришлось работать сразу за двумя терминалами. Рядом с ним была также ассистентка, но она никакой роли не сыграла, да и не могла этого сделать.

В диспетчерской была отключена часть оборудования, и Нильсен пропустил момент опасного сближения двух самолетов, летевших на одной и той же высоте – 11 000 метров. Он меньше чем за минуту до пересечения их траекторий попытался исправить ситуацию и передал на Ту-154М команду на экстренное снижение, но было уже поздно. На последних секундах пилоты обоих самолетов смогли увидеть друг друга, каждый из них полностью отклонил штурвал, но и это не помогло.

Расследование показало, что:

диспетчер не обеспечил самолетам безопасное эшелонирование, его команда на Ту-154М поступила слишком поздно;
в Skyguide знали о нехватке персонала для работы в ночную смену и не решали проблему; несколько лет компания мирилась с тем, что по ночам управление воздушным движением ложилось на единственного диспетчера, пока его коллега отдыхал;
в день столкновения оборудование, которое подсказывает диспетчерам об опасном сближении самолетов, отключили для выполнения технического обслуживания;
в диспетчерском центре Skyguide был отключен основной телефон, а дублирующий оказался неисправным; из-за этого Нильсен не получил предупреждения об опасном сближении самолетов от своих коллег из немецкого города Карлсруэ, которые также следили за воздушным движением на его участке ответственности; оказалось, что в Цюрих из Карлсруэ звонили для этого 11 раз.

Современные самолеты оснащаются системой TCAS (Traffic collision avoidance system), которая в автоматическом режиме меняет высоту, если есть риск опасного сближения с другим бортом. Она сработала на обоих воздушных суднах. Нильсен передал Ту-154М команду снижаться, и пилоты выполнили ее, несмотря на то, что TCAS информировала о необходимости набрать высоту. На грузовом «Боинге» автоматика отработала в штатном режиме и тоже повела самолет вниз, но диспетчер не услышал этого сообщения, потому что в том самый момент с ним на связь вышел другой борт.

На волне русофобии

Споры о Катыни продолжаются. Их напряжение меняется в зависимости от политической конъюнктуры.

В годы, когда СССР и Польша находились в едином социалистическом лагере и были членами одного военного блока, дискуссии о расстреле в урочище Козьи Горы не принимали антагонистического характера

Но уже в начале 80-х катынские события наряду с событиями 1939 года (раздел Польши между Германией и СССР) заняли важное место в идеологической борьбе. Вскоре Катынь превратилась в общепольскую национальную идею, на волне которой определенные движения рвались к власти

И сегодня легенда Катыни – это пропагандистское оружие в борьбе за политические дивиденды и в схватке применяются все доступные методы, включая фальсификации, ложь, двойные стандарты.

Стремление российского руководства улучшить отношения с Западом могло мотивировать своеобразный торг: мы раскаиваемся за несовершенное преступление, причем не свое, а сталинское, а Запад и Польша прекращают нагнетать эту тему. Данный расчет, если он был, не удался. Тема Катыни не только не угасла, но набирает силу. А россиян, однажды поддавшихся давлению, пытаются обвинить и в других грехах, например в авиакатастрофе самолета президента Польши в Смоленской области 10 апреля 2010 года.

Позицию современной Варшавы в Катынском конфликте откровенно выразил профессор Ягеллонского университета в Кракове Анджей Новак: «Если историческое направление польской политики не решит проблему Катыни, не добьется признания её символом одного из двух самых крупных преступлений XX века – преступлением коммунизма, мы не только предадим память об убитых на Востоке, но упустим шанс на получение достойного и стабильного места Польши в Европе».

Для польской элиты не является самоцелью покаяние России

Катынская трагедия стала важной частью общенациональной пропагандистско-идеологической системы. На государственном уровне проводятся траурные мероприятия, поляки переименовывают площади и улицы, увековечивая жертв и героев Катыни

На волне русофобии стирается память о жертвах фашизма. Сносятся памятники благодарности погибшим советским воинам и бюсты полководцев, освободивших страну. На этом фоне некоторые российские политики готовы продолжать каяться за все, что совершили и не совершили наши предки.

Но и в нашем обществе происходит переосмысление истории. Сегодня Россия не только кается. Она обвиняет. На входе в мемориал «Катынь» установлен стенд, посвященный тысячам красноармейцев, замученных в польском плену. Правда, пока что речь идет о советско-польской войне 1919 года. Но лиха беда начало!

Рано или поздно все документы, факты и свидетельства по катынскому делу будут изучены. Правда восторжествует. Однако процесс нормализации отношений между Россией и Польшей должен идти с опережением исторических исследований. Как сказал Войцех Ярузельский: «Да, была в нашей истории такая страница. Была общая трагедия, но потом была общая борьба и общая победа».

Юрий Криницкий,кандидат военных наук, профессор

Культурный след

Трагическая и неоднозначная история Виталия Калоева нашла отражение в музыке и кино. Играющая futurepop группа Edge of Dawn из Германии в качестве основы для своего первого релиза использовала историю Калоева. Речь идет о вышедшем в 2005 году EP «The Flight», на котором есть песня «Losing Ground» со словами «Losing ground is what it takes if you really want to fly».

Рокеры Delta Spirit из США записали трек «Ballad of Vitaly», который поставили в конце своего альбома «History from Below» (2010).

В апреле 2017 года на экраны вышел американский фильм «Последствия», сценарий которого написан на основе происходивший с Калоевым событий. Убитого горем отца и мужа играет Арнольд Шварценеггер. Действия фильма перенесены на территорию США, и по сюжету убивший диспетчера строитель отбывает 10-летний срок, после чего его на могиле семьи едва не лишает жизни выросший сын убитого. Фильм получился провальным, как в плане сборов, так и по отзывам критиков.

19 июля 2018 года, то есть через 18 дней после 16-й годовщины трагедии в прокат должен выйти российский фильм «Непрощенный», в котором сохранены имена всех основных участников истории и затронутые событиями локации. Главную роль исполняет Дмитрий Нагиев. Огорчает только то, что режиссером, сценаристом и продюсером картины одновременно выступает Сарик Андреасян. Он вместе с Enjoy Movies каждый год выпускает на российские экраны несколько картин, которые иногда ставят кассовые рекорды, но в основном проваливаются и получают кучу негативных реакций за безвкусицу, пошлость, обилие рекламы, посредственную игру актеров и некачественные сценарии.

Не хотелось бы, чтобы трагическая, сильная и сегодня уже подзабытая история Виталия Калоева стала лишь поводом для очередной попытки заработать немного денег сомнительным киноконвейером. Она скорее достойна хорошей книги, в которой в традициях русской литературы будут описаны чувства и мысли простого человека, в одно мгновение оказавшегося в своем собственном аду, ищущего ответов и выхода.

P.S. В конце 2018 года у Виталия родилась двойня: мальчик и девочка. Новую супругу зовут Ирина.

Среди фактов и фейков

Интерес представляет ход расследования Катынской трагедии.

В марте 1942 года жители деревни Козьи Горы (Смоленская область), занимаясь строительными работами, обнаружили захоронения людей, о чем доложили немцам. Оккупанты не проявляли к данному факту интереса, пока Красная армия не начала наступление на всех фронтах. С целью антисоветской пропаганды была создана комиссия, в которую фашисты включили 12 ученых из европейских стран. Их вердикт был однозначен – 10 тысяч польских офицеров расстреляны сотрудниками НКВД весной 1940 года. По приказу Геббельса нашли свидетелей расстрела, давших необходимые показания. Данные о расправе, совершенной в Смоленской области, огласили 13 апреля 1943 года. Германская радиостанция сообщила о найденных гитлеровцами местах, где захоронены поляки.

Смоленскую область освободили в сентябре 1943-го. Решением руководства СССР создана специальная комиссия во главе с академиком Николаем Бурденко. И 26 января 1944 года в газете «Правда» опубликовано официальное заключение: в гибели польских военнослужащих виновны гитлеровцы. С этого момента неоднократно делались попытки подвести черту в истории расстрела поляков.

Сразу после войны в Нюрнберге состоялся суд над фашистскими главарями. Решение трибунала по Катынскому вопросу таково: «В сентябре 1941 года в Катынском лесу близ Смоленска были произведены гитлеровцами массовые убийства польских пленных офицеров».

В годы холодной войны и конфронтации двух политических систем катынская тема неоднократно поднималась. Ей давался отпор на уровне ЦК КПСС и Министерства иностранных дел Советского Союза. Но по мере приближения к развалу СССР контрпропаганда становилась все более вялой. Внутренние проблемы страны казались важнее, чем то, что случилось в Козьих Горах полвека назад.

Неожиданно 13 апреля 1990 года по инициативе Михаила Горбачева к официальному визиту Войцеха Ярузельского в СССР состоялось «Заявление ТАСС о катынской трагедии», где расстрел польских офицеров был назван преступлением советских органов госбезопасности.

24 сентября 1992 года в архиве президента РФ была обнаружена «Особая папка № 1». Документы оказались «настолько важными», что по распоряжению Ельцина их передали президенту Польши Леху Валенсе. 25 августа 1993 года в ходе визита в Польшу Ельцин попросил прощения и возложил венок к памятнику жертвам Катыни в Варшаве. После этого правительства России и Польши договорились о строительстве мемориалов в Катыни и Медном.

Но вскоре ученые стали выступать с опровержением вины НКВД. Появились сведения, что некоторые якобы рассекреченные документы, включая «Особую папку № 1», являются подделками. Исследователи выявили свыше 57 признаков фальсификации бумаг. В «Особой папке № 1» – поддельные бланки, штампы и печати. Подписи официальных лиц отсутствуют либо не соответствуют их эталонам, взятым для сравнения из других документов. Есть ссылка на Постановления ЦК КПСС и печать ЦК КПСС в то время, когда высший орган партии ещё назывался ЦК ВКП(б).

Решением европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) от 18 июня 2012 года некоторые документы, представленные в качестве доказательств вины России по катынскому делу, были признаны фальшивкой.

Битва с «Комсомолкой»

Когда Коля окончил консерваторию, а я – МГУ, мы потерялись из виду.

И вновь встретились в начале 80-х в Союзе композиторов. Он был председателем Творческого объединения молодых композиторов Москвы. Эти так называемые молодежные секции образовались при многих творческих союзах, и жизнь в них била ключом.

Коля вел прослушивания и обсуждения. Он был уже с бородкой и иногда, произнося свои проповеди, смахивал на какого-то апостола.

Музыка в Малом зале Союза композиторов тогда звучала очень интересная: новые сочинения Миши Ермолаева, Ефрема Подгайца, Татьяны Сергеевой, Виктора Екимовского, Андрея Головина, Александра Раскатова, Елены Коншиной, Сергея Жукова, Мераба Гагнидзе, Екатерины Кожевниковой, Сергея Беринского, Владимира Рябова, Владимира Довганя, Михаила Броннера, а потом и Владимира Тарнопольского. В спину старшему поколению мощно дышало молодое – более образованное, незашоренное.

Отсидев на этих заседаниях года полтора, я предложила «Комсомольской правде» музыкальный обзор. Перед сдачей показала Коле. Мы тогда встретились с ним в Доме культуры, куда еще не вселилась церковь, но уже и не было эстрадной студии «Наш дом», в 1969 году закрытой, наконец, на радость парткому МГУ по политическим мотивам.

Прочитав, Коля, постукивая карандашом по моему машинописному тексту, сказал:

– Да, все нормально. Только в «Комсомолке» это не напечатают.

Я, конечно, только посмеялась. А зря.

Заведующий отделом культуры «Комсомольской правды» Виктор Липатов сдал мой обзор в типографию. Но на следующий день, протянув гранки, сообщил:

– Придется визировать у Хренникова.

Я подумала, что он тронулся умом.

– Да я же слышала эти сочинения собственными ушами, выбрала лучшее!

Человек редкой интеллигентности, Липатов поежился и, умирая от неудобства передо мной, тихо добавил:

– Распоряжение главного.

Удивительно, но оказалось, что Тихон Николаевич, председатель Союза композиторов СССР, не только косо взирал на Творческое объединение молодых композиторов, но и просто побаивался Колю Корндорфа, который славился умом, талантом, строгостью, бескомпромиссностью.

Вычислив момент, я заловила Хренникова на его творческом вечере в БЗК, в директорской ложе. В двух словах объяснив суть дела, всучила гранки.

– А статью к моему 70-летию в «Комсомолку» напишешь? – вдруг спросил он.

Я согласно закивала на нервной почве. Композитор хороший, что ж не написать. Так, продавшись с потрохами, я купила право публикации своего материала.

Потом мы с Колей уже не виделись. Я только слышала, что в 1990 году он вошел в инициативную группу возрождения Ассоциации современной музыки (АСМ-2). А в 1991-м, никому ничего не сказав, резко эмигрировал в Канаду.

Тогда, в начале 90-х, по словам Юрия Холопова, «уехала целая культура». Моим розовым мечтам о том, что мое поколение композиторов будет самым сильным за всю историю русской музыки, не суждено было сбыться. Напротив, его даже назвали потерянным.

На эту тему:

Воспоминания о дорогом учителе Алексее Аркадьевиче Наседкине

Композитор, запечатлевший ангела

Ушел из жизни ученый Евгений Левашев

Лучшие музыкальные спектакли России выбрали на премии «Музыкальное сердце театра» – 2022

Умер Михаил Кекшоев

Елена Чверток: «Общее музыкальное образование повышает интеллектуальное воспитание общества»

Беспокойный дом

Но самым звездным коллективом была эстрадная студия «Наш дом» под руководством Марка Розовского, основанная еще в 1958 году.

Эти всем давали прикурить: они являлись к десяти вечера, и в коридоре начиналась такая, как бы сейчас сказали, движуха! Они орали, пели, топали, дико курили – хорошо, что к этому времени большинство коллективов уже сворачивало свои не столь громкие занятия.

Для справки: из «Нашего дома» вышли Семен Фарада, Геннадий Хазанов, Людмила Петрушевская, Владимир Точилин (педагог Ефима Шифрина), Михаил Филиппов, Александр Филиппенко. Для студии писали Курляндский, Хайт, Славкин, Горин, Арканов. Филиппенко рассказывает о ней так:

Попасть на спектакли было невозможно. Официально вроде бы следуя традициям «Синей блузы», артисты, разыгрывая невинные сценки, задевали темы, которые не позволялось выпускать на поверхность всеуслышанья!

Постепенно от миниатюр ЭСТ перешел к классике высочайшего класса: такими были «Вечер советской сатиры» (включая Платонова!), «Вечер русской сатиры» (с Гоголем, Салтыковым-Щедриным и блистательным «Сном Попова» А.К. Толстого) и «Сказание про царя Макса Емельяна» по С. Кирсанову. В последнем в одной из сцен выходила Фемида с завязанными глазами (А. Филиппенко)

Ей говорили: «Фима, осторожно, здесь ступенька!», – а в ответ звучало: «Я вижу!»

Вот куда осенью 1965 года угодил Коля Корндорф, студент последнего курса степенной Мерзляковки, находившейся в четверти часа ходьбы от ДК.

Привел Колю его однокашник Максим Дунаевский, который уже некоторое время работал здесь.

И в «Нашем доме» стало целых два музыкальных руководителя. Да еще таких разных, что большие противоположности трудно себе представить. Они потом и разошлись по совершенно разным дорожкам. Максим стал неоспоримым корифеем по части мюзиклов, Коля целиком погрузился в свою серьезность, принципиально ни в чем не потакая слушателю.

А тогда оба сочиняли музыку для поющих и танцующих участников ЭСТа. Коля даже ввел понятие «сольфеджио» и упорно занимался им с участниками.

Поначалу они хихикали. Никогда не забуду, как Фарада на мой вопрос: «Кто это у вас новенький, вон тот парень?», – ответил с интонациями, от которых можно было угореть со смеху:

– А это наш новый начальник музыки. Мы с ним изучаем сольфэээджио! – покрутил он растопыренной рукой в воздухе.

– Вы там, в своем фортепианном классе у Ун-н-н-дины Михалны, небось, знаете, что это такое…

Что точно умели оба, и Коля, и Макс, так это подхватывать настроение Розовского, когда он начинал напевать будущий зонг. Присутствовавший при этом музыкальный руководитель сейчас же дотягивал, высвечивал тему, искал к ней гармоническое сопровождение и ритмичный аккомпанемент. Элементарный, конечно, часто на основе ритма на 4/4: четверть (бас) – восьмушка с точкой и шестнадцатая (в правой):

В том же ритме Александр Карпов, ныне артист Театра «У Никитских ворот», изумительно пел зонг на слова Огдэна Нэша:

– вся эстрадная студия была в этом! Можно сколько угодно называть это фигами в кармане, но для фиг уже не хватало никаких карманов.

Колю в студии держали за «младшенького», смотрели на него с любовью и нежностью. И, конечно, с уважением: его строгость и придирчивость, переходящие в нетерпимость, не давали поводов для откровенных шуток в лицо.

Мне Коля запомнился уже тем, как он шел по коридору с потолком, образуемым катакомбными арками: уверенно переставляя огромные длинные ноги и всем своим видом напоминая Маяковского – и решительностью, и даже густой шевелюрой, которую он пятерней закидывал назад.

Выручала его рафинированная интеллигентность. Его отец, Сергей Фердинандович Корндорф, работал в сфере электроники, а мать – у нас в Научной библиотеке МГУ на Моховой. Вероятно, одной из причин, почему он пришел работать в ЭСТ, было то, что ему удалось посмотреть талантливые спектакли студии: сотрудникам МГУ попасть на них было все же проще.

Жили Корндорфы в коммунальной квартире у Никитских ворот, рядом с ТАССом. И ночью, когда в ЭСТе заканчивались репетиции и многие ловили такси, он преспокойно возвращался домой пешком.

Коля никогда не был комсомольцем. Сейчас почти невозможно себе представить, какие невероятные трудности ждали его из-за этого на карьерном пути.

Избранные произведения

Концертино для альта и струнного оркестра (1970)
Соната для альта соло (1970)
Пир во время чумы — одноактная опера по мотивам Александра Пушкина (1972)
Симфония № 1 — для полного симфонического оркестра (1975)
Confessiones — для 14 музыкантов и кассеты (1979)
Симфония № 2 — для полного симфонического оркестра (1980)
Движения — для ансамбль ударных (1981)
Первобытная музыка — для двенадцати саксофонов (1981)
Ярило — для фортепиано и магнитофона (1981)
Да !! — ритуал для трех певцов, камерного ансамбля и ленты (1982)
Пение — для меццо-сопрано и ленты (1982)
Пресловутые песни — для камерного хора и ударных (1 игрок) (1983)
Con Sordino — для 16 струнных инструментов и клавесина (1984)
Колыбельная — для двух фортепиано (1984)
Брасс-квинтет на двоих трубы, валторна, тромбон и туба (1985)
Concerto capriccioso — для виолончели соло, струнного оркестра и ударных (1986)
Amoroso — для 11 игроков (1986)
Танец в металле в честь Джона Кейджа — для одного ударника (1986)
В честь Альфреда Шнитке (AGSCH) — струнное трио для скрипки и альта и виолончель (1986)
Гимн I Semper Tutti — для полного симфонического оркестра (1987)
Гимн II — для полного симфонического оркестра (1987)
MR (Марина и Райнер) — камерная опера в одном действии по Ж. Лурье (1989)
Симфония № 3 — для полного симфонического оркестра, хора мальчиков, мужского хора, фортепиано соло и рассказчика ( 1989)
Гимн III в честь Густава Малера — для полного симфонического оркестра и сопрано (1990)
Моцарт — Вариации — для струнного секстета (1990)
Continuum — для органа и ленты (колокольчики, гонги и тамтамы) (1991)
The Magic Gift of Segnoro Luigi — для ансамбля ударных (1991)
Prologue — для полного симфонический оркестр (1992)
Let the Earth Bring Forth — для камерного ансамбля (1992)
Струнный квартет для двух скрипок, альта и виолончели (1992)
… Си Муове! — спектакль для инструментального ансамбля, артистов и танцоров (1993)
Эпилог — для полного симфонического оркестра (1993)
Виктор (The Victor) — для полного симфонического оркестра (1995)
Добро пожаловать! — для женского хора и инструментов самих певцов (1995)
Выходи !!! — для любых четырех и более инструментов (1995)
Добро пожаловать! — версия для шести женских голосов и инструментов в исполнении самих певцов (1995)
Ты готов, брат? — трио для фортепиано, скрипки и виолончели (1996)
Симфония № 4 Андеграундная музыка — для полного симфонического оркестра (1996)
Музыка для Оуэна Андерхилла и Его Великолепной восьмерки — для камерного ансамбля (1997)
Пассакалия — для виолончели соло (1997)
Улыбка Мод Льюис — для малого симфонического оркестра (1998)
Canzone triste — для арфы (1998)
Musica Nominis Expers — для полного симфонического оркестра (1998)
In D — для полного симфонического оркестра (1998)
Lament, Response and Glorification — для виолончели и фортепиано (1998–1999)
Письмо В. Мартынову и Г. Пелецису — для фортепиано (1999)
Эхо — для смешанного хора и ансамбля (1999)
Веселая музыка для очень хороших людей — для скрипки, виолончели, кларнета, фортепиано и ударных (2000)

Эльдорадо периода застоя

В консерваторском киоске купила сборник «Николай Корндорф. Материалы. Статьи. Воспоминания». И кое в чем он показался неполным. Мне довелось быть свидетелем периода, названного музыковедами «доконсерваторским», когда Коля еще не был тем непреклонным преподавателем консерватории, от которого плакали девчонки и которого мальчишки прозвали Коридоровым (было нестерпимо обидно случайно услышать от них это его прозвище).

В застойные годы, когда постепенно становилось нельзя и то, и это, и пятое, и десятое, студентам все же позволялось немножечко больше, чем другим, – хотя бы на сцене. Они были гласом народа, эдакими скоморохами. Вспомнить только старый КВН! А студенческая самодеятельность МГУ на правительственных концертах была в порядке вещей и дала бы фору многим нынешним «профессионалам».

Среди студенческих домов культуры гремел ДК гуманитарных факультетов МГУ на ул. Герцена, д. 1. Ныне туда вернулась церковь Святой Татианы. А в 60-70-е это была наша отдушина: рассадник свободомыслия, клуб интеллектуалов и… кузница талантов.

Часов с пяти и до глубокой ночи здесь шли свои занятия. Работал знаменитый Студенческий театр (откуда Быков, Саввина, Демидова, Захаров, Виктюк), изостудия, вокальный и балетный классы, литературная студия Игоря Волгина, фортепианный класс У. М. Дубовой-Сергеевой (ученицы Блуменфельда, Николаева и Нейгауза), студия художественного слова Е. Благиной, камерный оркестр Мунблита, эстрадный – Анатолия Кремера.

Убийство авиадиспетчера

В 2003 году в немецком Иберлингене на месте падения самолетов проходила траурная церемония, посвященная годовщине трагедии. Во время нее Калоев, по словам сотрудников Skyguide, вел себя возбуждено, чем напугал руководителя диспетчерской фирмы. Говорили и о том, что Виталий ездил в офис компании, общался с ее сотрудниками, спрашивал их о виновности диспетчера и добивался встречи с ним.

24 февраля 2004 года Калоев пришел к Нильсену домой, где и убил его на глазах жены и троих детей. После этого Виталий не пытался бежать, на следующий день его задержали в гостиничном номере. Своей вины он не признал, хотя и отрицать ее не стал. Калоев при даче показаний говорил о том, что действительно пришел к Нильсену с фотографиями членов семьи и потребовал извинений. Диспетчер ударил его по руке, снимки оказалась на земле. Дальнейших действий Виталий не помнит. Из отчета полиции известно, что Нильсен получил 12 ранений складным ножом и умер на месте.

26 октября 2005 года Калоева осудили и по действующим в кантоне Цюрих законам приговорили к 8 годам тюрьмы. Однако через два года его освободили за примерное поведение. В аэропорту на родине в Северной Осетии Виталия встретили очень тепло.