Лад

Консонанс и диссонанс

Консонанс и диссонанс являются интервалами.

Чувство интервалов – один из основных признаков музыкальной высоты. Интервал образуется, когда звучат два звука одновременно, в результате может возникнуть целостный образ звучания.

Скорее всего, чувство интервалов развивается из мелодического слуха, является по отношению к нему не первичным, а вторичным.

Интервалы также оказывают влияние на психику. Произведение Бетховена «Святое благодарение Богу за выздоровление» основано на утверждающем и призывном звучании кварт (расстояние между звуками – 500 центов или 2.5 тона) – это придает произведению удивительно архаическую окраску. В музыкальной терапии его советуют слушать для увеличения сил организма.

Гармонический слух рассматривался как музыкальный слух в его проявлении по отношению к созвучиям, а следовательно, и ко всякой многоголосной музыке.

Американский психолог М. Гарнзи, давая сводку очень большого количества работ, посвященных проблеме консонанса, приходит к заключению, что психологические критерии восприятия консонансов и диссонансов сводятся к двум:

1. «гладкость» или «шероховатость» звучания
2. степень слияния

Совершенно бесспорно, что консонансы дают более чистое звучание, тогда как диссонансы – более шероховатое.

Гельмгольц высчитал для разных интервалов степень шероховатости, обусловленную частотой биений между частичными тонами. Шероховатость отсутствует, когда число биений в 1 секунду равно нулю, достигает максимума при частоте биений 33 раза в 1 с и снова уменьшается при дальнейшем увеличении частоты биений.

Так, критерий гладкости действительно является критерием различения консонансов и диссонансов, теория Гельмгольца правильно объясняет эту сторону.

Степень слияния проверялась, когда испытуемых спрашивали: похоже ли звучание на один или на два звука. Результаты этих серий очень близки к результатам тех серий, в которых испытуемые расценивали интервалы по критерию гладкости.

Различение консонансов и диссонансов не предполагает гармонического восприятия созвучий, и, следовательно, гармонический слух никак нельзя сводить к «чувству консонанса».

Психологически в музыке композиторы выражают с помощью диссонансов, например, внутренний разлад любящего человека (104-й сонет Листа); используются в энергичной музыке для освобождения от агрессии (Бетховен, «Гнев из-за потерянного гроша»).

Гармонический слух имеет те же основы, что и мелодический: ладовое чувство и музыкальные слуховые представления. Он развивается при условии достаточно развитого мелодического слуха и представляет собой дальнейшую ступень развития музыкального слуха.

Чувство ритма

Под чувством ритма понимается способность, лежащая в основе всех тех проявлений музыкальности, которые связаны в воспроизведением и изобретением временных отношений в музыке.

Повторение само по себе не создает ритма. Ритм предполагает в качестве необходимого условия ту или иную группировку следующих друг за другом раздражений, некоторое расчленение временного ряда.

Обязательным условием ритмической группировки является наличие акцентов, т.е. более сильных или выделяющихся в том или ином отношении раздражений.

Получается, ритм – закономерное расчленение временной последовательности раздражений на группы, объединяемые вокруг выделяющихся в том или другом отношении раздражений, т.е. акцентов.

Медленное в музыке движение (меньше 100 ударов в минуту) труднее ритмизируется, чем быстрое (от 100 до 200 ударов в минуту).

Чувство ритма имеет моторную природу. Большинство лиц чувствуют, что непреодолимая сила побуждает их делать мышечные движения, аккомпанирующие ритмам. Моторные реакции заключаются в мышечных сокращениях языка, мышц головы, челюстей, пальцев рук, ног, в напряжениях, возникающих в гортани, голове, грудной клетке и конечностях, в зачаточных сокращениях головной и дыхательной мускулатуры, и наконец, в одновременной стимуляции мышц-антагонистов (сгибателей и разгибателей), вызывающей смену фаз напряжения и расслабления без изменения пространственного положения органа (можно наблюдать здесь предпосылки возникновения танцев). Так, восприятие ритма никогда не бывает только слуховым; оно всегда является процессом слуходвигательным

Большинство людей не сознают этих двигательных реакций, пока внимание не будет специально обращено на них. Попытки подавить моторные реакции приводят к возникновению таких же реакций в других органах, или влекут за собой прекращение ритмического переживания

Переживание ритма по существу своему активно. Нельзя просто слышать ритм. Слушатель только тогда переживает ритм, когда он его сопроизводит.

Следовательно, всякое полноценное восприятие музыки есть активный процесс, предполагающий не просто слушание, соделывание, включающее весьма разнообразные движения. Возможно, в этом компоненте частично и возникает объяснение того, что мы испытываем сильные эмоции при прослушивании произведений.

Музыка есть выражение некоторого содержания, в наиболее прямом и непосредственном смысле – эмоционального содержания. Ритм – одно из выразительных средств музыки. Следовательно, музыкальный ритм – всегда выражение некоторого эмоционального содержания.

Музыкально-ритмическое чувство характеризуется как способность активно переживать музыку и вследствие этого тонко чувствовать эмоциональную выразительность временного хода музыкального движения.

Чувство музыкального ритма имеет не только моторную, но и эмоциональную природу: в основе его лежит восприятие выразительности музыки. Поэтому вне музыки чувство музыкального ритма не может ни пробудиться, ни развиваться. Чувство ритма есть всегда эмоциональное переживание соответствия данного временного хода процесса содержанию этого процесса. Если нет содержания, то нет и соответствия, а следовательно, нет места и для чувства ритма.

Список литературы.

1. Алексеев Б., Мясоедов А. Элементарная теория музыки. — М., 1986.
2. Бершадская Т. Принципы ладовой классификации // Советская музыка. №8, 1971.
3. Виноградов Г., Красовская Е. Занимательная теория музыки. — М., 1991.
4. Дьячкова Л. Гармония в музыке ХХ века. — М., 1994.
5. Красинская Л., Уткин В. Элементарная теория музыки. — М., 1983.
6. Курс теории музыки. // Под общей ред.А. Островского. — Л., 1978.
7. Музыкальная энциклопедия.Т. I — VI. — М., 1973-1982.
8. Музыкальный энциклопедический словарь. — Сов. энциклопедия. — Изд.3-е, 1990.
9. Способин И. Элементарная теория музыки. — М., 1985. Теория музыки. // Под редакцией Т. Бершадской. — СПб., 2003.
10. Холопов Ю. Гармония. Теоретический курс — М., 1983.
11. Нестьев И. Бела Барток. Жизнь и творчество. М., 1969.
12. Фин Н. Об обработках венгерских народных песен в творчестве Б. Бартока. — В. кн.: Бэла Барток. Сборник статей. — М., 1977.
13. Барток Б. Интервью с Д. Диле — В кн.: Музыка XX века. Материалы и документы. М., 1977.

Диатонические лады и ладообразование в современной музыке

Диатоника (от греч. dia — через, вдоль и tonos — тон, букв. — идущая по тонам) — семиступенная система, звуки которой могут быть расположены по чистым квинтам. Диатоничны многие древнегреческие лады, а также средневековые лады и другие натуральные лады, включая широко распространённые ныне ионийский (натуральный мажор) и эолийский (натуральный минор), лидийский, миксолидийский, дорийский, фригийский.

В более широком смысле к области диатоники относят также так называемые условно-диатонические лады, переменно-диатонические лады и звукоряды. В некоторые из этих ладов наряду с тонами и полутонами входит и увеличенная секунда. Ангемитонная пентатоника также может трактоваться как неполная диатоническая система.

Многообразные формы диатоники составляют основу западноевропейского и русского народно-песенного искусства, а также профессиональной европейской музыки, в особенности после утверждения многоголосия в качестве преобладающего типа музыкального изложения. С установлением господства «гармонической тональности» — мажора и минора (с XVII века) — получает широкое развитие новый вид диатоники, опирающийся на функциональную систему трёх главных трезвучий — тоники, доминанты и субдоминанты, связанных между собой сильнейшим квинтовым родством. В XIX — начале XX вв., с одной стороны, возрождается старинная диатоника и широко вводится диатоника народного склада и близкая к ней (у Ф. Шопена, Ф. Листа, Э. Грига, К. Дебюсси, в особенности у русских композиторов — М. Глинки, М. Балакирева, Н. Римского-Корсакова, М. Мусоргского и др.).

В современной музыке встречается большое число диатонических ладов. Наряду с исторически традиционными разновидностями семиступенной диатоники — особыми диатоническими ладами, классическим мажором и минором, — к ним причисляются также малообъемные лады, пентатоника, обиходный звукоряд и целый ряд новых форм.

В XX веке, как и в XIX, диатоника особенно широко культивируется теми композиторами, чье творчество тесно связано с народными истоками. Традиции таких ярких представителей национальных композиторских школ XIX века, как Н. Римский-Корсаков, М. Мусоргский, Ф. Шопен, Э. Григ, продолжили в XX веке К. Дебюсси, М. Равель, И. Стравинский, Б. Барток, С. Прокофьев, Г. Свиридов, Р. Щедрин, С. Слонимский, А. Гаврилин и др.

В музыке XX века не только увеличивается удельный вес диатонических ладов, но и обогащаются их виды и методы использования. Рассмотрим сказанное на примере музыки венгерского композитора XX века Бэллы Бартока.

Заключение

Лад — одно из средств воплощения художественного смысла; различное интонационное строение, различая мелодическая структура могут создать совершенно разное художественное впечатление. Современная музыка располагает богатым арсеналом выразительных средств. Особенно многокрасочна общая картина ладовых структур, которые представлены не только традиционными, но и новыми ладовыми формами. Композиторы XX века используют огромное количество всевозможных ладовых систем, различных по диапазону, структуре, трактовке, выразительности, а также взаимосвязанных друг с другом.

Пьесы и обработки народных песен Бартока — величайший образец воспроизведения подлинного характера фольклора при переводе его в иную сферу бытования. Барток стремится не «приглаживать» и не усложнять природного облика народной песни, воспроизвести порою резкий характер звучания, фоническую шероховатость, которые присущи народной музыке.

Пьесы композитора отличаются интересным фактурным оформлением, изобретательностью гармонического варьирования, и в первую очередь колоритной диатонической гармонией.

Найденные Бартоком принципы ладообразования преломляют исконные для фольклора, лежащие в основе его звуковысотной, фактурой организации и в форме, принципы остинатности и переменности. Сочетание данных принципов в ладовой организации напевов обнаруживается в выявлении опор-устоев (остинатность) и в многозначной устойчивости. Принцип функциональной относительности, свойственный ладам и формам крестьянских песен, был претворён и развит Бартоком в условиях профессионального искусства XX века. В этом отношении фортепианное наследие композитора являет собой удивительно разнообразную картину.

Народное творчество — самоценное явление. В народном сознании, народной жизни Барток видел воплощение нравственных ценностей и идеалов, находил духовную опору. Изучение своей родины он понимал как изучение истории своего народа и не только его творчества, но и быта, нравов, обычаев, народного языка так, чтобы он стал родным языком.