История
Ранние годы (1964–1974)
Выражение посредством движения было тем, что Грэм искал на прослушиваниях, а не техническими возможностями, что привело к диапазону возможностей, но связная способность быть выразительным. Еще один фундаментальный принцип, который Грэм применил к танцорам «Батшева» — который отличался от традиционного балета — это возможность сотрудничества между хореографом и танцором, а также возможность импровизации в рамках установленного материала. Эти основы все еще присутствуют в нынешних произведениях Батшевой. Благодаря тесным отношениям труппы с Мартой Грэм, над Батшевой поставили работу многие другие известные хореографы, такие как Хосе Лимон, Глен Тетли, Джером Роббинс, и др.
В 1974 году баронесса де Ротшильд назначила Жаннет Ордман художественным руководителем. Однако компания была недовольна ее решением. По словам членов компании, стиль руководства Ордмана был проблематичным, и они выразили свои претензии Грэму, и Ротшильд отказался от финансовой поддержки компании. Впоследствии она разорвала отношения компании с Грэмом, что, в свою очередь, означало, что они не могли продолжать выполнять ее работу. Ротшильд вложила свою финансовую поддержку в новую труппу современного танца, Bat-Dor Dance Company, с Ордманом в качестве художественного руководителя.
1975–1990
Без финансовой поддержки Ротшильда компания не могла бы. больше позволить себе аутсорсинг зарубежных хореографов. Так началась эпоха израильских художественных руководителей и хореографов. По мнению многих критиков, труппа сохранила свою техническую и перформативную мощь, но не имела хореографических новшеств.
1990–2018
В 1990 году Охад Нахарин был назначен артистом. директор компании. Одним из первых шагов Нахарина в качестве режиссера было требование повысить зарплату танцорам и увеличить продолжительность их рабочего дня. Нахарин учился у Грэма в Нью-Йорке и ранее представлял хореографические произведения как в Нью-Йорке, так и в Тель-Авиве. В это новое десятилетие Батшевы Нахарин собрал более молодую аудиторию, привлекая новых хореографов со всего мира, а также многих из Израиля. Наряду с обновленной хореографией Нахарин разработал собственный язык движений — «Гага». Это новое движение процветало и стало широко известным во всем мире, сделав Батшеву лидером стиля Гага и получившим международную известность.
The Batsheva Dance Company
Город
Тель-Авив
Год основания
1964
Тип
балетные труппы
«Батшева Данc Компани» признана как критиками, так и широкой публикой одним из самых неординарных танцевальных коллективов в мире. Труппа и ее младшее подразделение «Батшева Ансамбль» имеют в своем составе 40 танцовщиков из Израиля и ряда зарубежных стран. Осуществляя масштабную гастрольную деятельность как в Израиле, так и за его пределами, обе труппы дают до 250 представлений в год.
«Батшева Данс Компани» носит имя баронессы Батшевы де Ротшильд, которая в 1964 году вместе с выдающейся американской танцовщицей и хореографом Мартой Грэм основала эту репертуарную труппу и стала ее покровительницей.
Охад Наарин занял пост художественного руководителя в 1990 году. Его отличает совершенно особый взгляд на хореографическое искусство. Под его руководством «Батшева Данc» выработала собственный уникальный стиль, получивший название «Гага», и радикально изменила язык танца. Шарон Эяль был назначен главным хореографом труппы в 2005 году, а в сентябре 2009 года в состав творческого руководства труппы вошел Ади Салант в качестве заместителя художественного руководителя.
Сегодняшний репертуар труппы, строящийся главным образом на работах Наарина и Эяля, пользуется огромной популярностью благодаря смелости художественных решений и высокому исполнительскому мастерству танцовщиков. Ежедневная тщательная отработка стиля «Гага» позволила труппе «Батшева Данc» значительно расширить представления о возможностях танца и выразительности сценической пластики.
Во время репетиций актерами труппы движет неизменная восприимчивость ко всему новому и ничем не сдерживаемое творческое воображение. У них есть все возможности для проявления своих талантов, в частности, в рамках ежегодного проекта «Танцовщики «Батшева» сочиняют».
Большинство артистов «Батшева Данc» начинали свою карьеру с обучения основам искусства танца в «Батшева Ансамбле», который осуществляет образовательные программы для танцовщиков в возрасте от 18 до 24 лет. Помимо выступлений перед юношескими аудиториями по всей стране, «Батшева Ансамбль» проводит открытые репетиции и лаборатории для студентов различных школ танца, в ходе которых им преподаются основы стиля «Гага».
«Батшева Ансамбль» участвует в ряде социальных программ для наиболее незащищенных слоев населения Израиля. Также выступает для детей и юношества.
Как появилась гага?
Гага — не техника. Гага — это язык движения, метод работы с телом. Охад Нахарин разработал гагу, чтобы лучше понять свое тело и продуктивней общаться с танцорами в студии. У него была травма позвоночника, он не мог двигаться, как раньше, и пытался донести телу информацию по-другому. Не через классический танец или модерн, а с помощью воображения. Представлял что-то и выражал физически. Когда Охад возглавил Batsheva Dance Company в Тель-Авиве, он получил прекрасную платформу для своих исследований. Раньше в Batsheva каждый день занимались балетом. Охад ввел один класс гаги в неделю, потом два. Сейчас танцоры компании занимаются только гагой, настолько она оказалась эффективной. Все её принципы возникли из интуиции и исследования. Мне кажется, Охад очень честен, он все пропускает через тело. Иногда можно заметить, как он погружается в раздумья, наблюдая за другими людьми. Он все время думает, как можно сделать тело еще подвижнее. Представим, например, что ваша грудная клетка сделана из стекла, и кто-то разбивает её. Как это повлияет на движение в верхней части вашего тела?
Да, Охад работал с Мартой Грэм, Морисом Бежаром, но гага родилась из его собственной физиологии и способа работы с танцорами. Мне кажется, он разработал гагу вместе с ними: ведь он дает задание и смотрит, как тело танцора реагирует. Конечно, метод принадлежит Охаду, но он очень связан с тем фундаментом, который у него был в Batsheva.
Для чего нужна гага?
Цель гаги — сохранять тело живым, способным на многое. Охаду Нахарину за 60, но он до сих пор очень активен: продолжает ставить хореографию, развивать свой метод движения. Гага помогает услышать то, что уже заложено в теле, но делает его сильнее и гибче. Охад часто говорит, что вначале нужно слушать свое тело, а потом давать ему указания. Как преподаватель я часто ловлю себя на том, что строю свои занятия, исходя из своих ощущений и ощущений группы. Бывает, прихожу в класс с очень четким планом урока, а потом смотрю на людей и вижу, что лучше все поменять. Суть гаги в том, чтобы быть одновременно чувствительным и сильным. Не бояться нового, а проявлять любопытство. И воспринимать студию как безопасное место, где можно быть свободным. Гага — не хореография. Но она может дать инструменты для постановки. В Тель-Авиве есть ежедневные открытые классы для всех, они длятся всего час. Но для танцоров Batsheva гага — это разогрев и принципы, которые используются в работе над хореографией. Они помогают создавать движения, запоминать ощущения, которые пришли в процессе импровизации. Поэтому за классом гаги часто идут репетиции или постановочные сессии. Эта связь обязательна: не бывает, чтобы мы двигались легко и свободно на классе гаги, а потом вдруг строго запоминали и воспроизводили заданные хореографом па
Важно сохранять связь со своими ощущениями, удовольствием от танца, креативностью
Жизнь в движении
В гаге мы ежедневно выходим за рамки своих привычек: не повторяем одни и те же движения, а усилие объединяем с удовольствием. Мы не пытаемся напрягаться меньше — нам нравится, когда мышцы горят. Мы просто подключаем воображение, и тогда работать становится в радость. Ведь раз уж человек пришел в класс, значит, он любит танцевать. И если ты профессиональный танцор, которого работа не радует — это проблема. Конечно, как и всем людям, танцовщикам иногда хочется работать, а иногда — нет. Но гага помогает разжечь страсть к движению. Не знаю, как. Может, все дело в непрерывном ритме, непрерывном исследовании. В классе мы никогда не останавливаемся, движемся постоянно, каждую секунду урока. У нас не остается времени рефлексировать, сомневаться. Мы просто делаем. В балете и современном танце всегда наступает момент, когда один показывает, а другие смотрят. Или одна группа танцует, а другая ждет своей очереди. В это время тела словно выключаются, и чтобы их включить обратно, нужно очень много энергии. В гаге мы всегда включены.
Мы настолько очеловечились, отдалились от природы, что и наши тела будто сжались. Мы ограничили наше восприятие, закрылись от мира — посмотрите, сколько людей ходит в наушниках. Но по сути — мы остались животными с их инстинктами. И гага учит с ними воссоединяться. Каково это — оказаться на полу, оттолкнуться от него? Представить, что ты охотишься на кого-то, бросаешь предметы? На классах мы всегда работаем с открытыми глазами, чтобы получить как можно больше информации из окружающей среды. Учитель всегда двигается вместе со всеми — почему бы не наблюдать за ним и учиться в процессе? Почему бы не наблюдать за другими танцорами?
Принципы гаги
Гага не против чего-то. Чем больше ею заниматься, тем лучше — пределов нет. В Тель-Авиве проводят по 2 класса утром и по 2 — вечером каждый день, кроме шаббата. Мы работаем с плавающими, дрожащими, трясущимися, ритмичными движениями. Мы толкаем свои кости, парим внутри мягкого тела, исследуем плотность, взрывную, горизонтальную силу, как можно провалиться во времени, а не в пространстве. Список бесконечен. Язык гаги развивается до сих пор. Я не живу в Тель-Авиве уже 5 лет, но возвращаюсь каждый год, чтобы узнать что-то новое. Хотя главные правила неизменны: никаких зеркал, учитель всегда движется, глаза открыты
Мы всегда пытаемся противостоять гравитации, работаем с выносливостью, усилием и уделяем внимание растяжке. Как стать преподавателем гаги? Много ею заниматься, понять, как она может влиять на тело и восприятие движения
А потом получить (или нет) разрешение от организации и Охада преподавать.
Как пользоваться гагой?
На классах гаги не может быть зрителей, только участники. Здесь запрещены зеркала, не допускаются фотографы. Класс — это исследование, и суть — запомнить ощущения, а не образ, потому что на спектакле не будет зеркал. Как можно понять движение, будучи сосредоточенным на своем отражении? Как запомнить телесный опыт, если постоянно проверять себя в зеркале? Гага пытается сделать движение более значимым для танцора. Охад, например, считает, что балет многое бы приобрел, отказавшись от зеркал. Гагу можно использовать в балете кучей способов. Как, например, сохранить чистоту в работе ног, но смягчить движения в грудном отделе? Можно делать тандю, представляя змею в позвоночнике. А каким будет пассе, если представить, что ноги обволокло медом? А гран плие — если широко улыбнуться коленями? Движения одни и те же, но вы посылаете в тело другую информацию
В гаге не меньше контроля, чем в балете, но веселья — больше! Мы привыкли быть серьезными, но я считаю, очень важно привносить в работу юмор, чтобы тело чувствовало себя счастливым. Как после хорошего массажа
Симметрии не существует. В гаге мы всегда просим людей вытянуть руки перед собой и признать, что они не одинаковые. А потом найти в себе еще больше различий. Мы принимаем свою асимметричность и используем её. В классе учитель задает направление, но все свободны решать, как им двигаться. Что это дает публике? Массу удовольствия! Это сложно объяснить, но выступления Batsheva невероятны. Охад — блестящий хореограф, и большое счастье, что мы живем во времена, когда он еще творит. Ему удается перенести исследования в гаге на свои спектакли. И публика считывает всю информацию, потому что она крепко связана с чувственностью. Работы Охада очень личные и очень мощные. В них — потрясающая чистота формы и в то же время много пространства для индивидуальности каждого танцора.
