Александр балабко: «в предместье парижа на могиле великого танцовщика я увидел надпись: «серж лифарь из киева»

Обучение мастера

Сергей Павлович стремился показать ученику весь мир. Дягилев и Лифарь много путешествовали, посещали музеи, дворцы и храмы. Любовались мировыми шедеврами. Ходили на концерты и в театры. Серж посылал юному артисту целые кипы книг для чтения.

Как-то раз Дягилев полностью обновил гардероб своему фавориту: костюм, обувь, канотье (шляпа с лентой). Но когда Лифарь появился в этом одеянии на публике, труппа его высмеяла, мол, какой “пижончик” пришел. Сережа очень расстроился.

Позже он эту шляпу снял. Но когда Дягилев увидел его в старом кепи, то разозлился. Лифарю пришлось надеть канотье обратно, чтобы снова заслужить расположение своего “идола”.

Натали Палей и разбитое сердце Лифаря

После смерти Дягилева его протеже с головой погрузился в работу. В личной жизни Сержа Лифаря наступило затишье. Так продолжалось до знакомства с Натали Палей. Это произошло в Венеции. Танцор в очередной раз наведался на могилу Сергея Павловича, где встретился с красивой, утонченной, грациозной девушкой. Она рассказала, что принадлежит к роду Романовых, что нисколько не удивило Лифаря.

Натали Палей

На тот момент Палей была замужем за Люсьеном Лелонгом – главой модного дома. Серж сразу же проникся нежным чувством к новой знакомой. Ему хотелось носить ее на руках, стать для девушки ангелом-хранителем

Такое внимание и забота льстили Натали. Девушка присутствовала на всех спектаклях Лифаря, наслаждаясь грацией и талантом своего любовника

Правда, Палей не нравилось, что новый возлюбленный постоянно пропадает на репетициях и совещаниях. Однажды Серж познакомил Натали с Жаном Кокто. Позже танцор неоднократно пожалел об этом. Кокто, который ранее не испытывал чувств к противоположному полу, заинтересовался Палей. Он обещал девушке, что сделает из нее кинозвезду. Натали поверила и закрутила роман с Жаном. В один из дней Лифарь застал изменников вместе. Он не смог простить предателей, разорвал все связи и с Палей, и с Кокто.

Позже Серж узнал, что биография бывшей возлюбленной сложилась не лучшим образом. Она забеременела от Кокто, однако у женщины случился выкидыш. Жан не простил этого и бросил Палей. Девушка вскоре развелась с мужем и переехала в Америку.

Детство и увлечение танцами

С 1911 года семья Лифарей осела в Киеве. Сергей вместе со старшим братом начал учиться в подготовительном классе 1-й Киевской гимназии, через год был принят на обучение в Императорскую Александровскую Киевскую гимназию. Сергей Лифарь от природы был наделен тонким музыкальным чутьем. Параллельно с учебой в гимназии он пел в церковном хоре Софийского собора под руководством регента Я. Калишевського, посещал занятия в Киевской консерватории по классу фортепиано и скрипки, обучаясь у профессора Воячека. Одновременно молодой Сергей Лифарь заинтересовался и театром, но родители, наблюдая очевидные музыкальные успехи сына, не одобряли это его увлечение. Но позже отменили запрет и разрешили посещать сыну Киевский драматический театр и оперу.

В смутное время революции и гражданской войны, когда Киев постоянно переходил из рук в руки различных воюющих сторон, Сергею пришлось на время прервать свои занятия.

В 1919 году, когда в усадьбах стало опасно жить из-за грабежей и разбоев, семья Лифарей переселилась в дом возле Софиевской площади. Тогда это был дом номер 7 на улице Ирининской. Позже – номер 3-а (нумерация периодически менялась, но числа оставались нечетными). Чтобы хоть как-то прокормиться в эти годы, Сергей с отцом Михаилом Яковлевичем и братом Леонидом нанимались рубить или пилить дрова.

«Я стал танцором, еще не умея танцевать»

Рассказывает Александр Балабко:

— Помню, как в конце 90-х годов в предместье Парижа, на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, я подошел к могиле легендарного артиста балета и увидел надпись на французском языке: «Серж Лифарь из Киева».

Меня это поразило. Во Франции Лифарь был удостоен высшей награды страны — ордена Почетного легиона, который вручал ему президент Шарль де Голль. Артист был известен во всем мире. Но для него самым важным оставалось это: «из Киева»…

Судьба Сергея Михайловича Лифаря не могла не заинтересовать. И какой же была радость, когда спустя восемь лет мне в руки попали неизвестные прежде письма артиста, которые он из-за рубежа отправлял в Киев своим родным!

– А как они обнаружились?

— Можно сказать, что помогла в этом еще одна легендарная личность — Мария Башкирцева (прославившаяся во Франции художница и писательница украинского происхождения. — Авт.). Меня пригласили на международную конференцию в Полтаве, посвященную юбилею Башкирцевой, о которой я написал повесть. И вот в перерыве беседую с искусствоведом, специалистом по украинско-французским связям XX столетия Натальей Асеевой, с которой мы с начала конференции сидели рядом. «Знаете, — вдруг говорит Наталья Юрьевна, — у меня есть архив Сергея Лифаря. Он достался мне от двоюродной бабушки Марии Михайловны Лифарь…»

Мария Михайловна (в девичестве Дьяченко) была второй женой отца Сергея Лифаря — Михаила Яковлевича. Они поженились в 1939 году (шестью годами раньше умерла от сыпного тифа Софья Васильевна Лифарь, мама Сергея). К слову, родной брат Марии Михайловны — известный киевский архитектор Дмитрий Дьяченко. История семьи Дьяченко-Асеевых — отдельная тема…

По приезде в Киев Наталья Юрьевна Асеева предоставила мне семейные реликвии: оригинальные фотоснимки, визитные карточки, записки артиста, изданную в Париже и переправленную в Киев в 1937 году брошюру Сергея Лифаря «Третий праздник Пушкина», вышитые сорочки Михаила Яковлевича Лифаря и рушник.

И еще коллекцию из 58 почтовых открыток, присланных артистом с января 1923-го по сентябрь 1932 года в Киев родителям и брату Леониду. Первая открытка — по-мальчишески восторженная:

– Он ведь совсем юным вырвался на Запад?

— В неполных 18 лет. Почти ребенком. Но сколько отваги требовалось, чтобы после одной неудачной попытки снова решиться на побег! Это была невероятная авантюра. В мемуарах «Страдные годы» он, кстати, упоминает об авантюрности своих юных лет. И описывает, что довелось пережить в послереволюционном Киеве.

— такую картину увидел 14-летний Сережа Лифарь на улице Садовой, где размещалась ЧК. Он сам не раз был на волосок от смерти. Мог погибнуть в перестрелке, от взрыва снаряда, в тюремном застенке.

Серж Лифарь

Однажды в группе мобилизованных Сергей оказался на пароходе «Свердлов» (бывшем «Император Николай II») и вдруг нутром почувствовал опасность. Не раздумывая, прыгнул в Днепр и за ночь доплыл до Киева. Потом узнал: «Свердлов» взорвался, все на борту погибли…

Судьба хранила Лифаря. Ей было угодно, чтобы однажды по дороге домой он зашел в балетную студию Брониславы Нижинской — сестры гениального танцовщика. А войдя, ощутил восторг от танца:

Когда Нижинская выехала из Киева в Париж, Сергей Лифарь стал заниматься в одиночку дома. По пять-шесть часов ежедневно упражнялся у балетного станка возле зеркала. И так 15 месяцев! Как вдруг пришло известие из Парижа: Сергей Дягилев, руководитель знаменитого «Русского балета», вызывает для пополнения своей балетной труппы пять киевлян — учеников Нижинской. Попав в эту пятерку, Лифарь живет одной мыслью: как добраться в Париж?

Александр Балабко:

— В то время его уже призвали в армию и выдали шинель краскома (красного командира). В один из дней после первого побега его вызвали в «органы» — ГПУ размещалось на улице Екатерининской (нынешней Липской). «Мы знаем, что вы хотите нас покинуть, — сказал ему чекист. — Что же, поезжайте за границу к вашему Дягилеву. Мы окажем вам всемерное содействие». В обмен на это Лифарю предлагалось наблюдать за эмигрантами и сообщать об их настроениях. Он отказался. Его предупредили: «Не вздумайте бежать! Мы будем следить за каждым вашим шагом».

– И все-таки не уследили?

— Да. В один критический момент, при проверке документов в поезде, он заявил, что у него «секретное поручение к коменданту ЧеКа». Хватило выдержки и дерзости…

Биография

Ранние годы и образование

Лифарь родился в Киеве, Российской Империи. Год его рождения официально указан как 1904 (как на украинской марке 2004 года, посвященной его столетию). Учился у Брониславы Нижинской в ее балетной студии «Школа Движения» в Киеве.

В 1921 году он уехал из Советского Союза и был замечен Сергей Дягилев, который отправил его в Турин, чтобы улучшить свою технику с Энрико Чеккетти.

Русские балеты

. Он дебютировал на балетах. Русов в 1923 году, где он стал солистом в 1925 году. Лифарь считался преемником Нижинского в Русских балетах. Он был выбран в возрасте 21 года напротив Тамары Карсавиной в романе Нижинской «Ромео и Джульетта» (1926, оценка Константа Ламбера ); Карсавина была вдвое старше его. Он сыграл ведущие роли в трех балетах Баланчина для Русского балета, в том числе в «Шатт» (1927) со партитурой французского композитора Анри Соге и на основе Эзопа басня о знаменитом въезде Лифаря в «колесницу», созданную его товарищами-мужчинами; Аполлон Мусагет (1928) с партитурой Стравинского, изображающей рождение греческого бога Аполлона и его встречу с тремя музами, Каллиопой, Полигимния и Терпсихора ; и Le Fils Prodigue (Блудный сын ) (1929), со партитурой Сергея Прокофьева, последнего великого балета эпохи Дягилева.

Paris Opéra Ballet

После смерти Дягилева в 1929 году, Лифарь в возрасте 24 лет был приглашен Жаком Руше на пост директора Парижской оперы., пришедший в упадок в конце 19 века. Лифарь дал труппе новую силу и цель, положив начало возрождению балета во Франции, и начал создавать для этой труппы первый из многих балетов. Они сразу же имели успех, такие как Les Créatures de Prométhée (1929), личная версия Le Spectre de la rose (1931); и «Апре-миди д’ан фаун» (1935); Икаре (1935), костюмы и декор Пикассо ; Истар (1941); и Suite en Blanc (1943), которую он квалифицировал как неоклассический балет.

В рамках своих усилий по возрождению танца Лифарь придумал основные принципы балета, в частности, пять положений ног — лишенная подвижности танцора. Он кодифицировал две дополнительные позиции, известные как шестая и седьмая, со ступнями внутрь, а не наружу, как в первых пяти позициях. Шестая и седьмая позиции были не изобретением Лифаря, а возрождением позиций, которые уже существовали в восемнадцатом веке, когда в классическом балете было десять позиций ног; и их использование ограничивается хореографией Лифаря.

В течение трех десятилетий в качестве директора балета Парижской Оперы Лифарь провел труппу в неспокойные времена Второй мировой войны и немецкой оккупации Франции. Лифарь был коллаборационистом во время оккупации {Франко, «Серж Лифарь и вопрос сотрудничества с немецкими властями во время оккупации Парижа (1940-1949)» в Dance Research 35/2 (зима 2017): 218-257}. Послевоенный суд над Лифаром привел к тому, что его осудили как коллаборациониста и отстранили от национальной сцены. Во время его отсутствия Баланчин был нанят вместо него.

Вернувшись на свою прежнюю должность, Лифарь яростно воспротивился присутствию театральных рабочих, в результате чего ему не разрешили ни выступать на сцене, ни напрямую консультироваться с техническим персоналом по поводу каких-либо постановок. Тем не менее, он привез в Америку балет Парижской Оперы и, несмотря на протесты, выступал с аншлагами в центре Нью-Йорка. Зрители были в восторге и восхищались труппой танцоров. Несомненно, он оказал влияние на Иветт Шовире, Джанин Шара и Ролана Пети.

. В 1958 году Лифарь был вынужден уйти в отставку из-за натянутых отношений с руководством Оперы. Была сделана известная фотография Лифаря, покидающего Дворец Гарнье, после того, как он был вынужден уйти в отставку, выглядел мрачным и сжимал крылья костюма Икара, который персонаж надевает, чтобы летать..

Дальнейшая жизнь

30 марта 1958 года, в возрасте 52 лет, Лифарь встретился с 72-летним импресарио Джорджем де Куэвасом на дуэли во Франции. Поединок был спровоцирован спором из-за изменений в балете Лифаря «Черное и белое» (Suite en blanc), представленного балетной труппой Куэваса. Лифаря публично ударили по лицу за то, что он настаивал на сохранении прав на «Черное и белое». Лифарь послал секундантов Куэвасу, который отказался принести извинения и предпочел дуэль на мечах. Поскольку дуэли были «технически запрещены» в 17 веке, время и место проведения дуэли не разглашались публике. Поединок проводился перед 50 газетными фотографами и закончился слезами и объятиями двух бойцов, о чем The New York Times писала, «что, возможно, было самым деликатным столкновением в истории французских дуэлей. «единственная травма — порез на правом предплечье Лифаря на седьмой минуте.

В 1977 году балет Парижской оперы посвятил его хореографии целый вечер.

Живопись

Мир балета был не единственным увлечением Лифаря. Он дружил со многими художниками, среди которых были Пабло Пикассо, Жан Кокто, Кассандр (Адольф Мурон), Марк Шагал, оформившие многие его спектакли. В своё время сотрудничество Лифарю предлагал Сальвадор Дали, однако его сюрреалистический проект декораций и костюмов к знаменитому «Икару» (с костылями вместо крыльев) был отклонён.

Уход из театра подтолкнул Лифаря профессионально взяться за кисть. В 65 лет у него проявился талант художника. Он рисовал и раньше: на программках, афишах, записках — карандашом, помадой, гримом. В 1972—1975 годах выставки картин Лифаря пользуются большой популярностью: Канны, Париж, Монте-Карло, Венеция. Хотя сам Лифарь достаточно сдержанно относился к своему увлечению. «Эти графические, почти пластические работы я посвятил своему другу Пабло Пикассо. Он был настолько любезным, что удивился, залюбовался и горячо посоветовал мне продолжать. Только я не художник, а хореограф, рисующий», — писал он в последней автобиографической книге «Мемуары Икара». Он оставил после себя более сотни оригинальных картин и рисунков. Основной сюжет — балет, движения, драматургия танца.

Личная библиотека

Второй его страстью были книги. Началось все с личного архива Сергея Дягилева, который состоял из коллекции театрального живописи и декораций и библиотеки (около 1000 наименований). Лифарь выкупил её у французского правительства за деньги, полученные за год работы в Гранд-Опера. Как позже вспоминал хореограф: «Деньги на покупку дягилевского архива я заработал ногами».

Серж Лифарь собрал одну из самых интересных в Европе российских библиотек, состоявшую из старопечатных книг XVI—XIX веков. Особое место в его библиотеке занимала и «Пушкиниана», самым дорогим сокровищем которой были 10 оригиналов писем поэта к Гончаровой, редкие издания, другие пушкинские раритеты.

В последние годы своей жизни Лифарь был вынужден продать часть своей коллекции. О причинах такого решения он писал в письме к наследникам в 1975 году:

«Сегодня я имею лишь скромную пенсию от Парижской оперы, поэтому не в состоянии сохранить коллекцию

Меценаты обошли меня вниманием, я вынужден попрощаться с этой сокровищницей русской культуры, „отпустить на волю“ все книги и альбомы, чтобы они стали достоянием историков, библиотек»

Сейчас часть библиотеки Лифаря (817 единиц) хранится в Киеве, в отделе искусств Публичной библиотеки им. Леси Украинки. В дар Украине её передала подруга хореографа графиня Лилиан Алефельд.

Киев до конца жизни остался светлой мечтой Лифаря. «Даже прекрасный блестящий Париж не смог заставить меня, киевлянина, забыть мой широкий, величавый Днепр», — говорил он. После эмиграции Сергей Лифарь только однажды побывал в Киеве — в 1961 году, и это было для него большим счастьем.

«К артисту подослали из СССР наемного убийцу»

В Париже Сергей Лифарь за короткий срок прошел путь от мальчика кордебалета до звезды труппы Дягилева…

— Но, между прочим, Нижинская заявляла Дягилеву: «Из Лифаря ничего не выйдет, он никогда не будет первым танцором». На что руководитель балета ответил: «Я уверен, что он будет не только первым танцором, но и хореографом». Они заключили пари на ящик шампанского. Выиграл Дягилев (правда, шампанского он так и не получил).

В Монте-Карло на генеральной репетиции балета «Зефир и Флора», в котором Лифарь получил первую роль, Борея, происходит настоящее чудо.

— вспоминал артист. Дягилеву кажется, что это сон, такого не может быть. Он велит повторить репетицию. И Лифарь снова летает! Но во время одного из пируэтов балерина сталкивается с Сергеем, и вместо прыжка он падает, как подкошенный, выворачивая ноги… Провал, срыв премьеры? Дягилев предлагает артисту, слегшему в постель, отдать роль другому. Но тот заявляет:

Неделю он лечится по своей системе, чередуя горячие и холодные компрессы. А на премьере, превозмогая боль, летает по сцене.

Многие эпизоды сценической жизни Лифаря высвечиваются по-новому, когда читаешь его письма в Киев. Да и сами открытки с видами европейских городов 80-летней давности очень ценны. Некоторых памятных мест, где бывал артист, уже не существует — как, например, башни-крепости XIII столетия Порт Гийом в Шартре или моста Маасбург в Роттердаме (они были взорваны во время Второй мировой войны).

Нет уже и изображенного на цветной открытке трансатлантического теплохода «Нептуния», которым Лифарь добирался из Венеции в Грецию во время работы над своим самым известным балетом «Икар»…

А четыре открытки, присланные родным, вообще без текста и подписи. Просто виды европейских городов, и все. Но родным они говорили о многом.

– О чем же?

— В те годы это был своего рода знак: я жив, со мной все в порядке… На родине власть не простила Сергею Лифарю ни дерзкого побега, ни последовавшего затем отказа возвращаться в Страну Советов. Предложение было озвучено послом СССР во Франции: «Товарищ Лифарь, мы предлагаем вам бросить гнилой Запад и возглавить советский балетный фронт». «Знаете, я обожаю гниль», — сказал артист.

Серж Лифарь и Сергей Дягилев

Во время оккупации Парижа фашистами к нему подослали из СССР наемного убийцу — одного из грузинских князей. Но князь, увидевший постановку балета по произведениям Шота Руставели с участием Лифаря, бросился ему в объятья и не смог «ликвидировать» артиста.

В Киеве же дом на улице Ирининской, где жили родители артиста, находился под постоянным наблюдением. После того как в 1932 году младший брат Сергея, Леонид, военный летчик, тоже сбежал на Запад, перейдя границу с Персией, киевское ОГПУ начало разработку «Артисты».

Мне довелось читать материалы дела в архиве СБУ Украины. Очевидно, чекисты считали, что на Ирининской находится гнездо вражеской разведки — за домом следили несколько «объектов», и каждый «свидетельствовал» о жильцах квартиры. Был внедрен и «спецагент» — односельчанин из Большой Мотовиловки (здесь прежде было родовое поместье Лифарей). А житель соседнего дома на Ирининской сообщал даже сведения о переписке:

Позже Лифарей, Михаила Яковлевича и его вторую жену Марию Михайловну, выселили из квартиры на Ирининской, и они жили в полуподвальчике на Софиевской улице. Михаил Яковлевич, в прошлом чиновник Департамента водного и лесного хозяйства, в конце жизни работал в Ботаническом саду имени академика Фомина. Выступлений сына на сцене и его хореографических постановок родители никогда не видели.

Письменная работа

Трусы

Лифарь проанализировал свое прошлое в нескольких книгах:

Когда я был голоден (Сток, 1935).
На заре моей судьбы в Дягиле. Семь лет в Русском балете (Альбин Мишель, 1949.
Моя жизнь (Джульярд, 1965).
Les Mémoires d’Icare, Paris, Filipacchi, 1989 (написано незадолго до его смерти), предисловие Сержа Толстого .

Книги по танцам

Лифарь — автор множества книг по балету и истории танца . Большинство из них были написаны другими людьми либо по его указанию, либо ему было предложено опубликовать их под его именем.

Манифест хореографа, Париж, Этуаль, 1935.
Танцевать. Великие течения академического танца, Париж, Деноэль, 1938.
Серж Дягилев, его жизнь, его творчество, его легенда: интимная биография, Нью-Йорк, 1940.
Карлотта Гризи, Париж, Альбин Мишель, 1941.
Жизель, апофеоз романтического балета, Париж, Альбин Мишель, 1942 год.
Терпсихора в процессии муз, Париж, Лагранж, 1943 год.
Мысли о танце, Париж, Борда, 1946.
Предисловие в: Ф. Дивуар, Танец — танец, Париж, 1948.
Трактат об академическом танце, Париж, Борда, 1949.
Огюст Вестрис, бог танца, Париж, Нагель, 1950.
История русского балета, Париж, Нагель, 1950.
Договор о хореографии, Париж, Борда, 1952.
История русского балета, Лондон, 1954.
Три грации в XX — го века. Легенды и правда, Бюше-Шастель, 1957.
На службе у танца, Париж, Университет танца, 1958.
Посвящение Арно Брекеру, издание Marco, Бонн-Париж, 1975.

Творческое наследие[править | править код]

Творческое наследие Лифаря огромно — это и создание более 200 балетов, написание 25 книг по теории танца. Лифарь воспитал 11 звёзд балета. В 1947 году он основал в Париже Институт хореографии при Гранд-Опера, с 1955 года вёл курс истории и теории танца в Сорбонне, был ректором Университета танца, профессором Высшей школы музыки и почётным президентом Национального совета танца при ЮНЕСКО.

Постановкиправить | править код

Парижская Опера

22 мая — «Вакх и Ариадна» Альбера Русселя
16 декабря — «На Днепре» Сергея Прокофьева
— «Кошка» Анри Соге (собственная версия с использованием оригинальной хореографии Баланчина).
9 июля — «Икар» Артюра Онеггера
21 июня — «Александр Великий» Филиппа Гобера
2 июля — «Рыцарь и девушка» Филиппа Гобера
31 декабря — «Болеро» Мориса Равеля, либретто Лифаря и Léon Leyritz, оформление Léon Leyritz (Тореро — Серж Лифарь, Марилена — Сюзанна Лорсия, Спонтане — Серж Перетти)
23 июля — «Сюита в белом» Эдуара Лало
15 декабря — «Миражи» Анри Соге по либретто Сержа Лифаря и Адольфа Кассандра, оформление Кассандра.
14 июня — «Федра» Жоржа Орика
14 ноября — «Белоснежка» Мориса Ивена, оформление Дмитрия Бушена

Оригинальный русский балет, гастроли в Австралии

1939—1940 — «Прекрасный Дунай», «Икар», «Павана» (все 3 мировые премьеры)

Новый балет Монте-Карло

29 октября — «Утренняя серенада» Франсиса Пуленка
— «Шота Руставели» на музыку Артюра Онеггера и Александра Черепнина

Театр Елисейских Полей

1948 — постановка новой редакции балета «Стальной скок» Сергея Прокофьева, художник Фернан Леже

Балет Франции

1958 — «Франческа да Римини» на музыку П. И. Чайковского, оформление Феликса Лабисса

Коллектор

Очень молодым Лифарь начал собирать все, что связано с танцами, — занятие, которым он будет заниматься всю свою жизнь и которое приобрело значение после смерти Дягилева, потому что после его похорон Лифарь вместе с Борисом Кохно опустошил парижскую квартиру своего хозяина, затем приобрел вещи, которые он не смог вернуть, и некоторые из них были предложены ему их владельцами. Эта коллекция постоянно росла, потому что ничто, вплоть до мельчайшего листка бумаги, казалось, не ускользало от гнева его коллекционера.

Время от времени, движимый необходимостью в деньгах, он продавал, как и в 1933 году, почти 300 произведений из своей коллекции в Художественный музей Уэдсворта Атенеум в Хартфорде; в 1975 году он продал через Сотбис -Monaco библиотеки Дягилева, состоящий из более чем 800 книг, в том числе напечатал XVI — го века, и многие первые впечатления; около восьмого было приобретено библиотекой Гарвардского университета .

В 1985 году он завещал часть своих архивов Муниципальному архиву Лозанны (библиотека, коллекция плакатов, программ, посвященная ему дискуссия в прессе, переписка и его живописные работы). В прошлом году он продал 227 предметов на аукционе Sotheby’s в Лондоне по рекордным ценам. В 1991 году Sotheby’s продал 51 письмо Лифаря Дягилеву с 1924 по 1928 год, которые были приобретены Нью-Йоркской публичной библиотекой.

В 6 декабря 2002 г.На Sotheby’s-London был продан «лот 92», состоящий из трех хранилищ, содержащих тысячи документов, касающихся Дягилева, Русского балета и Лифаря. Все было продано одним лотом за 140 000 фунтов стерлингов. Продавец был кем-то «из непосредственного окружения танцора», так что, несомненно, его партнер.

В 13 марта 2012 г.В торговом зале Женевы разошлась важная коллекция писем, фотографий и картин, принадлежавших Лифару, несколько рукописей автографов Жана Кокто, а также письмо Коко Шанель, которое было продано за 430 000 швейцарских франков . Все лоты из имения графини Лилиан Алефельд-Лаурвиг, единственного наследника Лифаря по завещанию (умершего в 2008 году), составили 7,25 миллиона швейцарских франков (шесть миллионов евро).

В 22 апреля 2013 г.аукционный дом Arts Talents Encheres выставил на продажу в Париже «последние воспоминания Сержа Лифаря, фотографии, рукописи, рисунки, гуаши, картины, раритеты, костюмы…» ; автор указывает, что Лифарь, «наследник (sic) Дягилева, продолжил завершение этого набора и сформировал коллекцию работ своих друзей-художников или связанных с танцем».

Наконец, 28 июня 2016 г., был продан в Париже аукционным домом Pierre Bergé et associés, набор фотографий, которые он хранил до конца своей жизни, в том числе его портрет в балете « Юрупари» в 1936 году Джорджа Хойнингена-Хюэна (1900–1968).

Нанесение оскорбления[править]

С. Лифарь позирует на уроке фехтования

Дуэли должно предшествовать нанесение оскорбления. Ну, так положено. Это был важный этап предстоящей дуэли, и к нему следовало отнестись серьезно. Тем не менее многие факты остались до сих пор неизученными.

Кто нанес первым оскорбление, точно выяснить не удалось. Версий множество.

По некоторым данным, спор разразился по поводу балета «Сюита в белом», поставленного Лифарем еще в 1947 году, а теперь перенесенного на сцену маркизовской труппы под названием «Белое и черное»; Лифарь категорически выступал против такого переименования. По материалам газеты «Ле Монд» (Le Monde), место действия оскорбления: фойе парижского театра «Шанзелизе». Борис Акунин, исследовавший множество документальных материалов по данной тематике, рассказывает об этом так: Лифарь посетил спектакль маркиза и выразил неодобрительные замечания, в ответ на что Куэвас символизировал пощечину Лифарю, проведя тыльной стороной ладони по его щеке. Таким образом, можно было считать, что вызов брошен.

Василий Окулов писал, что дело происходило на светском рауте, где спор шел исключительно словесный; однако маркиз, посчитав себя оскорбленным, бросил Лифарю перчатку.

По другим версиям, это был спор об авторских правах; однако о каком произведении шла речь, источник не указывает.

Как бы там ни было, вызов был сделан одной стороной и принят другой.

Lifar à Paris

Animé de grandes ambitions pour la danse et pour le ballet, il redonne vie à l’Opéra de Paris, demandant un travail énorme aux danseurs, qui coopèrent efficacement. Avant lui, le ballet ne jouait qu’un rôle accessoire dans le spectacle d’opéra : Serge Lifar innove en instituant des soirées hebdomadaires de ballet et impose l’obscurité dans la salle pendant les représentations. Il compose de nombreux ballets, multipliant ainsi les créations, autour desquelles est faite une importante publicité. L’Opéra de Paris renaît, et l’on peut bientôt dire que sa troupe est une des meilleures du monde : de 1930 à 1945, puis de 1947 à 1958, Serge Lifar s’est entièrement consacré à cette grande œuvre.

La venue de Lifar à l’Opéra de Paris amène une véritable révolution. Cependant, si l’Opéra sommeille, les danseurs reçoivent un enseignement traditionnel très solide ; bien formés, ils n’attendent qu’un révélateur de leur talent. Si Serge Lifar revalorise les rôles masculins – il s’en attribue un grand nombre, mais il en compose également pour Alexandre Kalioujny, Youli Algaroff, Michel Renault, Peter Van Dijk –, il préside pour une part aux destinées de nombreuses danseuses étoiles (Suzanne Lorcia, Marie-Louise Didion, Lycette Darsonval). Yvette Chauviré, Janine Charrat, Roland Petit ont incontestablement subi son influence.

«Балетмейстер объяснил президенту, что не может унижать искусство халтурными выступлениями»

Киевлянин Серж Лифарь более 25 лет был главным балетмейстером парижской Гранд-Опера…

— Ему удалось поднять во Франции балет на подобающую высоту наравне с оперой. Как замечал сам Сергей Михайлович, здесь балет не развивался со времен Людовика XIV.

Хореографическую постановку давали после оперы как заключение к спектаклю. Лифарю не верили, что публика пойдет в Гранд-Опера на целый балетный вечер, дирекция боялась, что не будет сборов. Но он оказался прав. Насколько требователен был балетмейстер, рассказывал земляк-киявлянин Александр Вертинский.

Однажды на спектакле в Гранд-Опера, где присутствовали президент республики и весь дипломатический корпус, Лифарь категорически отказался выйти на сцену: там не поставили нужные декорации. Скандал!

На другой день Лифаря вызвали к президенту. Артист объяснил: он не может унижать искусство халтурными выступлениями. И протянул прошение об отставке. «Что же вы намерены делать, если я приму ваше прошение?» — спросил президент. — «Я буду работать шофером такси!» Прошение не было принято, а директору Гранд-Опера объявили выговор…

Можно верить или нет, но «призраки оперы» существуют. Когда я взял входной билет в Гранд-Опера и бродил по залам и закоулкам, было ощущение, что где-то неподалеку ходит Сергей Михайлович… В оперной библиотеке-музее хранятся макеты декораций балетов Лифаря «Оркестр на свободе» и «Вакх и Ариадна». А рядом с Оперой находится маленькая площадь Дягилева, названная так благодаря стараниям его ученика.

Кстати, Бронислава Нижинская, «антагонистка» Лифаря, перед смертью поблагодарила его за то, что он хранит память о своем учителе. Лифарь позаботился и о том, чтобы гениального Вацлава Нижинского (он долгие годы страдал неизлечимым психическим заболеванием) похоронили на кладбище Монмартра. Представьте себе: на протяжении десяти лет его забытое Богом и людьми тело лежало в Лондоне в цинковом гробу!

– А где провел свои последние дни Сергей Михайлович?

— В швейцарской Лозанне. Он и прежде часто бывал в этом городе. Навещал Коко Шанель, которую называл своей «крестной матерью». Основал здесь балетную школу.

Серж Лифарь, Майя Плисецкая и Коко Шанель

В 1986 году в больницу к Сергею Михайловичу, умирающему от рака, наведался зампредседателя Гостелерадио Советского Союза Владимир Попов. Привез приглашение от Министерства культуры посетить новый Пушкинский музей на Арбате. Артист узнал визитера, который в 1975 году был замминистра культуры.

Советских чиновников интересовала прежде всего коллекция пушкинских реликвий, собранная Лифарем. У него постоянно хотели что-то выторговать: «Вы нам привезете то-то, а мы за это…» Взглянув на приглашение, Сергей Михайлович горько усмехнулся: «И вы снова пообещаете мне спектакли в Большом театре».

Он мечтал поставить три балета — с Натальей Бессмертновой, Екатериной Максимовой и Майей Плисецкой. Но этого ему так и не позволили…

На эту тему:

Европейские театры хотят стандартизировать декорации

“К Золотому веку русского искусства”

Бах, тирания и дикари: очень разный декабрь с TheatreHD

Парижскую оперу покидает звёздный танцовщик

В России пройдет крупнейшая научная конференция о балете

Завершился IV межрегиональный фестиваль-конкурс классического балета «Культурные сезоны»

Начало дружбы

Лифарю на тот момент было всего 18 лет. По началу у него захватывало дух при появлении Сергея Павловича. На самом первом просмотре Серж очень не понравился Дягилеву. Он даже хотел обратно отправить его в Россию. Но Бронислава отстояла своего ученика.

Юному артисту довольно сложно было приспособиться к новой взрослой жизни среди балетной труппы. Здесь был каждый сам за себя.

Однажды в ужасную жару Дягилев работал весь день. Когда Сережа это увидел, на последние деньги купил для своего “босса” 2 сендвича и напиток. Принес ему и сразу убежал, так как очень боялся просто заговорить с Дягилевым. Но тот был очень тронут.

Со временем они стали больше общаться и работать. Лифаря ставили на главные роли в популярных балетах. Постепенно он стал фаворитом у грозного Сергея Павловича. Из воспоминаний Лифаря:

Красный командир и веление души

Поначалу большевики отступали, но позже вернулись. Отец Сергея, сторонник белого движения, решил уводить семью в глубинку и пережидать там временные успехи «красного вала». Но когда время показало, что никакой угрозы новая власть киевлянам не несет, Лифари вернулись домой. Вскоре Сергей призвался в Красную Армию.

Образованного парня направили в школу краскомов (красных командиров). После непродолжительных курсов Лифарь возглавил роту. Перед ним вмиг выросла перспективная карьерная лестница, но душа просила другого.

Все определил случай, когда Сергей с приятелем забрели в студию известного балетмейстера и танцовщицы Брониславы Нижинской, которая приходилась сестрой великому маэстро танца Вацлаву Нижинскому. Лифарь был потрясен артистами балета и увиденным на сцене. С того момента, как он сам позже признавался, его жизнь пошла по совершенно новому пути. Все остальное померкло и утратило смысл. Лифарь стал просить Брониславу Фоминичну взять его в ученики, но провалил два просмотра подряд.

Проявляя упорство, Сергей был зачислен в студию с третьей попытки. При этом Нижинская не рассмотрела в сутулом юноше потенциала. Да и занятия с преподавательницей продолжились недолго — противница советской власти покинула Киев, уехав в Париж под крыло перебравшегося за границу балетмейстера Сергея Дягилева.