Особенности архитектуры и интерьера Мариинского театра
Прекрасное сооружение, в котором расположен Мариинский театр, выполнено архитектором в стиле неоклассицизма. Его красота поражает. Построено было здание в 1859 году по проекту итальянского зодчего Альберто Кавоса. Позже к строению присоединился трёхэтажный корпус, дополнивший его ансамбль и предназначенный для мастерских, гримерок, репетиций.
Дополнительный зал, построенный под самой кровлей здания, появился позже. Это добавило главному фасаду монументальности. Затем появилась и башенка над куполом, искусно замаскировавшая вентиляционную трубу. Общая площадь театра составляет 1,25 га, зрительный зал занимает около 1300 кв. метров. Он представляет собой один из самых восхитительных и красивых театральных залов мира.
Убранство зрительного зала оставили таким же, каким он был изначально, ещё несколько веков назад. Поражают воображение посетителей лепнина и позолота, прекрасные скульптуры, что украшают интерьер. Также восстановили весь драгоценный декор построенной для императора царской ложи вместе с украшающей её монограммой. В ней восстановлены буквы государевых имён.
Огромная тяжелейшая люстра, освещающая зал Мариинки, сочетается с живописным расписным плафоном, рисунок на котором выполнен итальянским живописцем Дузи. Он искусно изобразил амуров, слившихся в танце вокруг двенадцати танцующих нимф. Вокруг размещены 12 круглых медальонов, которые содержат портреты самых знаменитых русских драматургов.
Имеются и филиалы Мариинского театра: открыты они во Владикавказе и Владивостоке. Новая сцена театра появилась в 2013 году. Также функционирует музей при театре, в котором представлены экспозиции архивных костюмов и декораций. Заинтересовавшийся гость театра может совершить увлекательную экскурсию в жизнь Мариинки по театральному закулисью в сопровождении экскурсовода.
Многие называют вторую сцену Мариинского театра «коробкой из бетона», сравнивают её с главным зданием и яростно критикуют. Другим нравится смелые и интересные решения в интерьере и экстерьере. Но вот что интересно: внутренняя обстановка помещений резко отличается от внешнего облика здания. Он был выполнен в современном стиле из бетона и мрамора. Для строительства Мариинки-2 снесли целый квартал.
Никто не останется равнодушным после посещения Мариинского театра. Её вековая история и стены видели множество оглушительных премьер, гениальных артистов, знаменитых мировых оперных певцов. Их выступления на сцене вызывают неподдельные, самые чистые эмоции. Архитектура театра сделала его достоянием и символом Северной столицы, её визитной карточкой.
«ВАЛЬКИРИЯ»: ИНТЕРПРЕТАЦИЯ, ИСПОЛНЕНИЕ И ПЕВЧЕСКИЕ УДАЧИ
В «Валькирии» мир уже достаточно обжит и населен. Это время появления человека и именования вещей, которые пока обладают могучей магической силой. Равновесие природы нарушено безвозвратно: Альберих похитил у дочерей Рейна золото и сковал зловещее кольцо, ставшее проклятьем мира. Теперь вселенная неуклонно движется к неизбежному концу: зловещие приметы грядущего крушения заметно проступают уже в «Валькирии».
Вторая часть цикла, вместе с пятидесятиминутными антрактами, идет, в общей сложности, шесть часов. Но музыка оперы столь красива, а сценическая картинка столь разнообразна, что зрелище буквально завораживает. Грубо-природная глыба, нависшая над склоненными торсами, вдруг начинает светиться; синеватый сумрак сменяется багровым полыханием в сцене заклинания огня. Черный ворон-Вотан в сверкающем ореоле перьев мстительно грозит копьем перепуганным валькириям. Зигмунд и Зиглинда, дети леса, волчицы и Вельзе-Вотана, одеты в костюмы из коричневатой палой листвы. По мысли постановщиков, близнецы Вёльсунги — не что иное, как переходные формы, в которых причудливо переплелись растительное, животное и божественное начала.
Вокальный ансамбль в «Валькирии» сложился отменный. Алексей Стеблянко — Зигмунд в вечер премьеры был в ударе; и хотя взгляд его ни на минуту не отрывался от руки дирижера — даже в моменты любовных восторгов и напряженных диалогов — голос звучал довольно стабильно, но временами плосковато. Очень хорошо спела сложнейшую по тесситуре партию Зиглинды Млада Худолей. В этой постановке (в отличие от прежней «Валькирии», поставленной Готфридом Пильцем) ее голос наконец обрел необходимую для этой партии экстатическую силу и экспрессию, разящую наповал. Блестящий могучий Вотан — Владимир Ванеев затмевал прочих богатым насыщенным басом и гордой божественной статью.
Некоторое недоумение вначале вызвала Ольга Саввова — Брунгильда: ее голосу явно не хватало блеска и пружинящего металла, чтобы отразить всю обольстительную мощь крылатой девы-воительницы. Однако к середине спектакля она распелась, и финал прозвучал вполне удовлетворительно.
В «Золоте Рейна» состав оказался еще менее однородным. Русалочье трио по звуку и по актерской игре было откровенно слабым. Голоса певцов подчас утопали в симфонических роскошествах оркестра, форсируемых Гергиевым. Весьма колоритны (художник по костюмам Татьяна Ногинова) и темброво характеристичны были все боги: Вотан (Михаил Кит), Доннер (Геннадий Беззубенков), Фро (Евгений Акимов), Фрика (Светлана Волкова). Неразлучная парочка молодых басов (Евгений Никитин и Михаил Петренко), разъезжавших взад-вперед в торсах великанов, покорила публику окончательно.
Главные аплодисменты сорвал Виктор Черноморцев — Альберих. Эта партия получилась у него идеально: доли гротеска — комического и трагического — смешаны в равных пропорциях и выверены до грана. Образ получается смачный, объемный и фантасмагорический.
И, конечно, надо всем царствовал оркестр, воспламеняемый буйным темпераментом Гергиева. Вагнеровские оркестровые красоты, помноженные на гиперторофированно красочное, ярко контрастное гергиевское слышание, рождали художественную цельность на самом высоком уровне — уровне музыкальных идей. Предложенная дирижером концепция вагнеровской музыки оказалась чрезвычайно убедительной: эдакий «русский» Вагнер, украшенный красочными излишествами, заимствованными у Римского-Корсакова и Бородина.
МИФ НАЧИНАЕТСЯ КАК СКАЗКА
Особенно показательно в этом смысле «Золото Рейна». На первый взгляд — красивая сказочка про детей, богов и гномов, про глупых великанов, которых обманули могучий Вотан и хитроумный Логе.
Пролог начинается с того, что в таинственном синеватом полумраке светятся непонятные линии и комочки: они движутся вперед, и тут выясняется, что длинные светящиеся нити — это русалочьи волосы, ниспадающие на лица и спины. Великаны являются взору как могучие обломки скалы, с еле намеченным абрисом грудной клетки и руками-молотами. Над плечами виднеется голова-кнопка: типичные микроцефалы.
Комическая нотка, которую они вносят своим появлением, не заглушает впрочем, главного. В «Золоте Рейна» нам показывают древнейшую эпоху в истории планеты. Органические формы только-только начинают появляться, и пока на Земле господствуют существа неорганического происхождения — камни, в которые кто-то по недоразумению вдохнул жизнь. Тонкую грань преобразования неорганики в органику иллюстрируют и гномики-кегли. Порою они — икринки, заключенные в сегменты краеугольных столбов замка Валгаллы. В финале «Золота Рейна» столбы красиво склоняются, изгибаются висящие фигуры великанов — и процессия светлейших богов шествует по мосту-радуге в новый, сияющий дворец.
Режим работы Мариинского театра
Мариинский театр находится на Театральной площади, д.1. О новых премьерах и расписании можно узнать на официальном сайте театра, там же доступны самые свежие новости из закулисной жизни. Билеты на интересные премьеры и постановки следует покупать заранее, так как цена может резко контрастировать. Самые недорогие по стоимости билеты раскупают в первую очередь, те, что остаются, могут быть весьма дорогими.
Стоимость билетов в кассе театра и на его сайте не отличается. Часы работы касс Мариинского театра — с 11:00 до 19:00, есть перерыв с 14:00 до 15:00. Предпочтителен дресс-код. Все, кто хочет окунуться в атмосферу театральной жизни и праздник искусства, который всегда дарит при посещении великолепная Мариинка, могут добраться сюда как на частном, так и на общественном транспорте — на метро, автобусе или такси.
Оперная тетралогия «Кольцо нибелунга»
Композитор: Рихард ВагнерЛибретто Рихарда Вагнера по мотивам средневековых германских сказаний и мифологииМузыкальный руководитель и дирижер: Валерий ГергиевКонцепция постановки: Валерий Гергиев и Георгий Цыпин
Состав исполнителей
Татьяна Павловская – Брунгильда («Валькирия», «Зигфрид», «Гибель богов»)Роман Бурденко – Альберих («Золото Рейна», «Зигфрид», «Гибель богов»)Михаил Петренко – Фафнер («Золото Рейна», «Зигфрид»), Хундинг («Валькирия»), Хаген («Гибель богов)Михаил Векуа – Логе («Золото Рейна»), Зигмунд («Валькирия»), Зигфрид («Зигфрид», «Гибель богов»)
«Гибель богов»
2 октября (вс) 2022 – начало в 17.00Продолжительность – 5 часов 30 минут с двумя антрактами
Спектакли исполняются на немецком языке (с титрами на русском и английском языках)
27, 28, 30 сентября и 2 октября Мариинский театр представляет одно из крупнейших произведений оперного искусства – цикл из четырех опер Рихарда Вагнера «Кольцо нибелунга». Либретто опер написаны самим композитором на основе древнегерманских и древнескандинавских сказаний. Обращаясь к мифологии, Вагнер размышляет о социально-философских проблемах своей эпохи и о вечных вопросах человечества: жажда богатства и власти, спасение и искупление через любовь. Композитор работал над циклом более 25 лет: от первого наброска музыкальной драмы в 1848 году до завершения последней части в 1874 году. Сценическая премьера монументальной тетралогии состоялась на первом Байройтском фестивале в августе 1876 года.
В начале 2000-х годов вагнеровский оперный цикл был поставлен в Мариинском театре. Для работы над грандиозным проектом художественный руководитель Мариинского театра Валерий Гергиев пригласил художника-постановщика Георгия Цыпина. Георгий Цыпин – международно известный оперный сценограф, сотрудничает с такими театрами, как Ла Скала, Метрополитен-опера, Ковент Гарден, а также с Зальцбургским фестивалем, занимается оформлением концертов, фильмов и телевизионных программ.
«Кольцо нибелунга» в трактовке Гергиева и Цыпина завоевало признание во всем мире. Спектакли цикла с огромным успехом были показаны в Америке, Азии, Европе, в том числе на родине Вагнера – в Германии.
На предстоящих показах тетралогии в Мариинском театре на сцену выйдут выдающиеся исполнители. В партии Брунгильды – заслуженная артистка России, всемирно известное сопрано Татьяна Павловская. По словам критиков, Павловская – одна из самых «загадочных и индивидуальных певиц на мировой оперной сцене», ее голос обладает «богатым насыщенным вкусом прекрасного шоколада». Награждена премиями Грэмми и BBC Awards.
Партию Альбериха исполнит ведущий солист театра баритон Роман Бурденко – лауреат многих международных конкурсов, номинант премии «Золотая маска», обладатель премии «Золотой софит».
Бас Михаил Петренко (партии Фафнера, Хундинга и Хагена) выступал на лучших оперных площадках мира, сотрудничал с Даниэлем Баренбоймом, Пьером Булезом, Зубином Метой. В его репертуаре более тридцати оперных партий.
Прекрасный тенор вагнеровского репертуара Михаил Векуа – в партиях Логе, Зигфрида и Зигмунда. Певец исполнял ведущие роли в операх Вагнера на Эдинбургском международном фестивале, в Парижской филармонии и в Концертном зале им. П. И. Чайковского, гастролировал во многих странах мира.
За дирижерским пультом все четыре вечера – прославленный маэстро Валерий Гергиев.
Для приобретения билетов просим вас связаться с нашими сотрудниками.
ТАКЖЕ У НАС ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАБРОНИРОВАТЬ ДЛЯ ВАС ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ — РАЗМЕЩЕНИЕ В ОТЕЛЕ, ЗАКАЗАТЬ ПРОЕЗДНЫЕ ДОКУМЕНТЫ (АВИА И Ж/Д), ТРАНСФЕР И ТЕМАТИЧЕСКИЕ ЭКСКУРСИИ. ДЛЯ РАСЧЕТА СТОИМОСТИ ПРОСИМ ВАС СВЯЗАТЬСЯ С НАШИМИ СОТРУДНИКАМИ.
ФИНАЛ: «ГИБЕЛЬ БОГОВ»
В «Гибели богов» знакомые нам целлулоидные гиганты с кротким выражением уже вполне антропоморфных лиц восседают за огромным столом — моделью вселенной. Массивные столбы-колонны — ножки стола. Столешница, на которой, как на доброй ладони, разыгрывается основное действие, — крыша мира или поверхность земли, в зависимости от положения наклонной плоскости.
Феерически разнообразно освещение: задник полыхает то малиновым, то синим, то насыщенно-зеленым; в финальной сцене мирового пожара снизу вверх рвутся волны желто-оранжевого света — воплощения Логе. Таинственная ночь переливается бледным лунным блеском на черепах смирных великанов; кажется, будто ветви мирового ясеня, колеблемые ветром, отбрасывают смутные тени на их лица и оплавленные фигуры.
В последней части тетралогии действие, пройдя в предыдущих спектаклях через разнообразные цивилизационные модели — древний Египет, Индию и Тибет, кельтское и галльское варварства, — переносится на черный континент, в Африку. В костюмах и цвете кожи персонажей господствует терракотовый — цвет земли и красной глины. Красна лицом Брунгильда (Ольга Сергеева); изжелта-землист оттенок кожи полугнома Хагена (Михаил Петренко); и лишь Зигфрид, истинный ариец, бледнолиц и почему-то слегка лысоват (Сергей Лядов).
Африканское племя с удлиненными черепами бродит меж ножек стола, наряженное в широкие юбки с примитивными узорами, и потрясает кольями. Густо разрисованы белым лица и торсы. Даже Евгения Никитина не узнать: в роли Гунтера он прячет лицо и природные длинные волосы за густым гримом и широкополой шляпой.
В принципе, все мизансцены смотрятся; группы броско-декоративны, кордебалет извивается, как может, Зигфрид, Гунтер, Гутруна, Хаген, вознесенные наверх, идеально вписаны в сценические пропорции. Но случаются и «проколы». В самый горестный момент, когда Зигфрид гибнет от руки вероломного Хагена, знаменитый Траурный марш — смысловая и музыкальная кульминация оперы — оказывается безнадежно смазан. Великолепное, пронзительно-трагичное, пафосное исполнение Гергиева терпит сокрушительные потери — ибо в этот момент Зигфрида суетливо поднимают, впихивают в нелепое колесо, как белку, неуклюже тащат, толкают, вращают и, наконец, укатывают со сцены. Для того лишь, чтобы потом, ежеминутно спотыкаясь, бросить тело на линялую тряпку и потащить вверх по наклонной плоскости столешницы: со страшным шорохом, скрипом и видимыми натужными усилиями. Спрашивается: зачем было так грубо разрушать катарсис, который неизбежно наступает в этом месте, даже если ничего не видеть, просто слушать музыку?
С другой стороны, режиссура Владимира Мирзоева достаточно заострена по смыслу и по-хорошему парадоксальна, чтобы суметь разбудить мысль и чувство. Хотя бы чувство острого раздражения, когда режиссерские идеи оказываются строго перпендикулярны идеям пластическим и сознательно (порою — злостно) противоречат ходу музыкальной драматургии. Хорошо это или плохо? Времени подумать не остается: по слухам, заново переставить все «Кольцо» в уже имеющихся декорациях поручат в будущем сезоне марсельцу Шарлю Рубо (уже поставившему «Турандот» и «Травиату»).
ВЫПЛАВКА «КОЛЬЦА»: КОНЦЕПЦИЯ И СЦЕНОГРАФИЯ
С приходом в мегапроект Георгия Цыпина в прошлом году дело явно стало разворачиваться в нужном направлении. Предложенная художником идея — обратиться даже не к кельтско-скандинавским первоосновам вагнеровского мифа, но пойти еще глубже, прикоснуться к самым корням некоего гипотетического прамифа, от мощного древа которого впоследствии отпочковались разнообразные национальные мифологии, — оказалась не просто плодотворной, а прямо-таки счастливой. Облеченная в мощные и лаконические пластические формы, эта гипотеза обрела свойства художественной модели, структурно дисциплинирующей постановщиков.
Вагнеровская тетралогия трактована в духе научно-художественного исследования — геологического, антропологического и культурологического. Обнажены родовые связи с архаическими воззрениями прачеловека на сотворение мира. Неожиданные параллели с нартским (аланским) эпосом, на которые Гергиев набрел, рассматривая картины и скульптуры осетинских художников в родном Владикавказе, на самом деле вполне ожиданны и закономерны. Борьба героев с драконами, великанами, троллями, карликами и прочими колоритными воплощениями Мирового Зла нашла воплощение в структурно схожих мотивах, коими полны мифы всех народов. Потому что сами мифы — не что иное, как образно-сюжетные слепки с первичных, общих для всех, матриц сознания, интуитивно экстраполируемых в художественную плоскость.
После долгой, и порядком уже поднадоевшей за последние тридцать лет, сценической традиции осовременивать вагнеровских героев, насильственно актуализируя содержание цикла и «вкачивая» в него злободневную проблематику, русское «Кольцо», тотально архаизированное, пристально всматривается в первоосновы мироздания, в процессы зарождения и становления органического и неорганического миров. Это вполне естественная и давно назревшая реакция театра на многочисленные постановки, в которых персонажи шляются в современных костюмах, но с копьями, а метафоры и переносные смыслы множатся, как головастики в луже. Сценография таких спектаклей чаще всего являет собою торжество минимализма. Нечто подобное поставил на сцене Мариинки три года тому назад Йоханнес Шааф; впрочем, его версия «Золота Рейна» была довольно быстро снята с репертуара.
Нынешнее «Кольцо», напротив, торжество избыточности. Массивные, циклопические, шероховатые формы; буйство света и цвета. В своем втором «Кольце» (первое поставлено в Амстердаме) Цыпин последовательно развивает однажды открытый им «целлулоидный» этап в своем творчестве: и действительно, полупрозрачные пластиковые скульптуры оказались удобным материалом, легко принимающим любой цвет под воздействием света. В целлулоидной груди великанов порой зажигаются лампочки — и тогда кажется, что они сочувствуют страдающим героям.
Сцена из спектакля «Валькирия». Фото Н. Разиной
Великаны нависают над сценой, ощетинившись щупами и щупальцами, торчащими из торсов. Еле намеченная форма гигантских голов напоминает то глыбы первородного золота, то черепа первобытных ящеров. Усеянные заклепками из морских раковин тела и конечности идеально выверены по пропорциям: чувствуется точный расчет профессионального архитектора.
Зеркало сцены ограничено с трех сторон: в него, как в раму картины, вписаны циклопы и слюдяные карлики, головы которых круглы и гладки, словно речные голыши.
Сценограф жонглирует формами, в разных ситуациях сообщая им различные смыслы. Шаровидные малыши, расставленные, как кегли, по сцене, в каждом акте имеют самые разнообразные значения. Сначала они — камешки на дне Рейна, где резвятся златокудрые русалки. В мрачном Нибельхайме кегли становятся нибелунгами-гномами. Когда действие переносится в небесную обитель бессмертных богов — в округлых очертаниях чудятся головы героев, пирующих в зале Валгаллы.
Однако множественность смыслов «Кольца» не могла бы возникнуть, не будь сценическое облачение столь обобщенным и, вместе с тем, концентрированным. Воображение, получив мощный импульс, начинает работать само, выстраивая ассоциативные цепи, нащупывая аллюзии, воздвигая смысловые арки. И потому смотреть «Кольцо» чрезвычайно увлекательно. Словно видишь картинку в волшебном фонаре, а она все время меняет очертания, мерцает, переливается радужными красками.
ПОСТАНОВЩИКИ «КОЛЬЦА»
В Мариинском театре — историческое событие. Целиком, от начала до конца, прошла тетралогия Вагнера «Кольцо нибелунга» — «Кольцо» абсолютно самостоятельное и оригинальное по концепции, транслирующее свой, особенный взгляд на природу вагнеровского мифа.
К эпохальному свершению театр, задавшись благородной целью стать зачинателем новой традиции «русской вагнерианы», шел долгих четыре года: оступаясь, ошибаясь, пробуя вагнеровскую глыбу на зуб и на ощупь, меняя на ходу тактику, стили, постановщиков и даже поставив заново первые две части. Окончательная сценическая версия и общая ее концепция, как заявлено в буклете, принадлежит двоим: Валерию Гергиеву и Георгию Цыпину. Две последние части тетралогии — «Зигфрид» и «Гибель богов» — поставил московский экспериментатор Владимир Мирзоев: премьера прошла в декабре. Режиссуру первых двух частей — «Золота Рейна» и «Валькирии» — осуществила к июню молодая Юлия Певзнер. Это имя пока еще никому не известно в оперном мире; на постановку Певзнер взяли по рекомендации Дэвида Паунтни, знаменитого английского режиссера, которому она помогала в работе над «Чародейкой» Чайковского.
Когда смотришь все «Кольцо» целиком, в четыре вечера, наконец-то становится внятен глобальный замысел Валерия Гергиева, Георгия Цыпина и Глеба Фильштинского (художника по свету). Они, оказывается, задались целью предложить публике свое видение истории мира и цивилизаций — через миф, через пристальное вглядывание в глубь архаических представлений о строении вселенной и мироздания.
Сцена из спектакля «Золото Рейна». Фото Н. Разиной
Постановочная команда «Кольца» столь сильна и креативна, что трудно подобрать режиссера, который смог бы в уже готовом сценическом пространстве найти достаточно убедительные мотивировки существования и поступков героев оперы. Поэтому любая режиссерская идея была обречена либо идти на поводу у музыкальной драматургии, выстроенной Гергиевым, и свето-пластической драматургии Цыпина-Фильштинского, либо вступать с ними в спор и заведомо неразрешимый эстетический конфликт.
Первый подход мы увидели в режиссуре неопытной Юлии Певзнер, которой достались «Золото Рейна» и «Валькирия». Второй, гораздо более самостоятельный, — у Владимира Мирзоева. И в том, и в другом случае театр получил вместо полноценной режиссуры некий паллиатив, несовместимый с грандиозностью и амбициозностью проекта.
Сцена из спектакля «Золото Рейна». Фото Н. Разиной
Конечно, соответствовать мощному художественному триумвирату очень трудно. Вряд ли в отечественном театре сейчас найдется режиссер со столь же масштабным, поистине космическим размахом. Но, как бы то ни было, вводить режиссера нужно было на стадии становления проекта, на стадии формирования сценического пространства и световой партитуры. Тогда, быть может, режиссура усиливала бы эффект от зрелища и музыки — а не ослабляла бы его.
Современная жизнь храма искуств
С приходом Гергиева появились новые площадки. Главная сцена Мариинского театра (Мариинка-1) – на Театральной площади, памятник архитектуры. Здесь идут классические спектакли европейских и русских оперных репертуаров и балетов. Зрительный зал вмещает 1625 зрителей, объем сцены – 22*18*25 метров.
Главная музыкальная сцена России требует ремонта. Художественный руководитель подчеркнул, что он сделает все для того, чтобы театр не превратился в новодел и сохранил неповторимое обаяние.
Вторая сцена (Мариинка -2) расположена рядом с театром, на другом берегу Крюкова канала. Сцена создана специально под нужды театра в 2013 году французским архитектором Домиником Перро.
Внешний вид здания новой сцены Мариинского театра оценивают неоднозначно. Здание, выполненное из бежевого юрского мрамора, оформленное высокими панорамными окнами неодинакового размера и металлической крышей называют бетонной коробкой.
Над оформлением внутреннего пространства работали архитекторы России, Канады, Великобритании и Австрии. Площадь здания 80 000 кв.м., вместимость зала – 2000 человек. Зрительные места располагаются в несколько ярусов.
Центральное место отведено ложе для почетных гостей – аналог Царской ложи. Сцена глубиной 80 метров оборудована так, что создает мощную акустику и быстро меняет декорации. Здесь проходят технически сложные постановки.
Мариинка -2 расположена на улице Писарева. Зрительный зал рассчитан на 1110 человек, ширина – 24, длина – 52 и высота – 14 метров. Концертный зал – многофункциональный современный комплекс, разработанный архитекторами Франции и Японии.
В 2009 году в помещении смонтирован орган французского производства. Здесь проводятся вокальные и симфонические выступления, аудиозаписи. К услугам зрителей – фойе с барами, лифтами, салоны с сувенирами, специальные места для людей с ограниченными возможностями.
Мариинским театром ведает Министерство культуры Российской Федерации. Оперная группа знаменита именами Анны Нетребко, Ильдара Абдразакова, Юлии Маточкиной, Юрия Марусина, Ольги Бородиной. В составе балетной группы – Диана Вишнёва и Ульяна Лопаткина, Виктория Терёшкина и Владимир Шкляров, Тимур Аскеров и Данила Корсунцев.
Оперные и балетные постановки разнообразны: одни идут на сцене десятилетия, другие – для любителей новинок. Все спектакли Мариинского Театра в Санкт-Петербурге собирают полный аншлаг.
Мариинский театр – жемчужина Санкт-Петербурга
Образование Мариинского театра связано с историей страны. Конец XVIII века – время сближения России с Европой. Российские правители перенимали многое из европейского быта и культуры, в том числе и театр.
История возникновения
В 1783 году Екатерина II учредила театральную труппу для представления драматических и оперных спектаклей в открытом на Карусельной площади Петербурга Большом Каменном театре.
В здании, отвечающем веянию моды и техническим требованиям, выступали иностранные актеры, приглашенные императрицей из Италии, свои представления российская труппа ставила редко.
Супруга императора Александра II, Мария Александровна, слыла покровительницей изящных искусств. Певцы и хореографы ее личной труппы давали представления в Театре-цирке, который находился напротив Большого Каменного театра.
В 1859 году на месте сгоревшего Театра-цирка итальянский зодчий Альберт Кавос построил новый театр, названный Мариинским в честь Марии Александровны. В короткие сроки театр, основу которого составляла личная труппа супруги императора, стал популярным.
В 1886 году на месте Большого Каменного театра построили консерваторию, и все спектакли, проходившие там, перенесли в Мариинский театр, который открыл первый театральный сезон оперой «Жизнь царя».
На сцене театра блистали знаменитые солисты: Федор Стравинский, Медея и Николай Фигнеры, Мария Славина и Леонид Собинов, Федор Шаляпин и Софья Преображенская, Матильда Кшесинская и Рудольф Нуреев. Декорации создавали Константин Коровин, Александр Бенуа, Александр Головин.
Архитектура и стиль театра
Здание Мариинского театра, построенное в стиле неоклассицизма, впечатляет красотой и многофигурным силуэтом, расположено на Театральной площади. В 1885 году архитектор Виктор Шретер добавил к левому крылу здания трехэтажный корпус для мастерских, репетиционных залов и гримерок.
Главный фасад стал монументальней, под самой кровлей появился новый зал. Над куполом – башенка, которая маскирует вентиляционную трубу.
Внутреннее обустройство главного здания
Зрительный зал Мариинского театра – один из самых красивых в мире. Первоначальное убранство сохранено до наших дней. Мягкое сияние позолоты, лепные украшения и скульптуры, обивка и драпировка в цвете морской волны создают лирический колорит в помещении.
Восстановлен декор Царской ложи: некогда ее украшала монограмма, живописно сочетавшая первые буквы имён царя Александра II и его супруги. В советское время здесь сияла эмблема из серпа и молота. В 90-е годы XX века императорская монограмма ложи возвращена на прежнее место.
Интересный занавес, ставший эмблемой Мариинского театра, создал в 1914 году художник Александр Головин. Соединив технику живописи и аппликации, художник оформил рисунок занавеса, который повторяет узор платья императрицы Марии Александровны.
Трехъярусная бронзовая люстра весом 2,5 тонны, созданная в 1860 году, состоящая из 230 лампочек и 2300 хрустальных подвесок, дает необыкновенно яркий свет. Каждый год ее опускают вниз, чтобы почистить хрусталь и сменить перегоревшие лампы.
Потолок зрительного зала украшает живописный плафон, на котором итальянский живописец Дузи изобразил 12 танцующих нимф в окружении амуров, а по кругу разместил 12 медальонов с портретами русских драматургов.
Зал Александра Головина, обустроенный под кровлей театра, носит имя русского живописца конца XIX века, здесь создаются декорации к операм и балетам
Оркестровая яма с поднимающимся и опускающимся потолком во время реставрации в 1970 году удивила тем, что под полом нашли груду хрустальных осколков. Обескураженные реставраторы выбросили находку. Позднее оказалось, что 200 лет назад архитекторы использовали битый хрусталь для улучшения акустики зала.
Колокол, обитающий за сценой 200 лет и названный актером театра, звучит во время опер «Борис Годунов» и «Хованщина». В годы борьбы с религией его сняли с церкви и утопили в Крюковом канале. Позднее колокол подняли со дна и подарили театру.
